Труп появился прямо из стены. Кто-то открыл в аллее крышку люка для спуска угля, засунул туда тело и закрыл крышку снова. Тело проскользнуло вниз по желобу, пробило фанерное ограждение с обратной стороны и очутилось на полу помещения, служившего ранее бункером для угля, а теперь ставшего небольшой комнатой, украшенной каким-то незамысловатым орнаментом. На стенах красовались кричащие афиши боев быков в Испании и Мексике, а также автогонок в Ле-Мане и Нюрбургринге, чуть меньшего размера; в одном из углов красовалась рыболовная сеть розового цвета, в другом – боцманская люлька; висели картины абстракционистов без рамок и настенная керамика. На столе стояла бутылка кьянти в плетеной корзинке с торчащим в горлышке огарком и густыми потеками свечного нагара по бокам.
Окружной прокурор был высоким молодым человеком с покатыми плечами и вытянутым, сильно загоревшим лицом; его черты казались излишне резкими и вряд ли кто-то счел бы его красивым; над правой бровью изгибался небольшой серповидный шрам.
– Есть какая-нибудь вероятность того, что он мог получить эту рану на голове, когда трахнулся здесь об пол? – спросил я медэксперта, опустившегося на колени возле тела, дабы тщательно осмотреть все еще раз.
Тот покачал головой:
– Он приземлился на левое плечо, стукнувшись левым виском, Пит. Это очевидно. А убил его удар в затылок, и получил он его до того, как пустился в свое путешествие.
– Шея сломана?
– Нет. Убийце это и не требовалось. Я не часто встречал такой мощный перелом черепа, Пит. Не берусь судить, чем был нанесен удар, но кость деформирована так, что я могу сказать заранее: это был большой и тяжелый предмет круглой формы. Во всяком случае, он мертв не более двух часов.– Он захлопнул свой чемоданчик и поднялся.– Ты понимаешь, что я говорю все это исключительно как врач полицейскому, чтобы ты мог начать расследование. Официально, как судмедэксперт, я не сказал ни слова, и не скажу до вскрытия. Идет?
– Идет.
– Тебе тело уже не нужно? Я мог бы взять его с собой в госпиталь и сразу приступить.
Я протянул ему бланк о передаче тела, подождал, пока он поставит подпись, затем он позвал санитаров скорой, ожидавших снаружи с носилками.
– Увидимся, Пит,– сказал медэксперт, двинувшись вслед за санитарами к двери.– Я звякну тебе как только закончу.
– Спасибо, Эд, я твой должник.
Я взглянул на часы. Было чуть больше десяти вечера, душного нью-йорского вечера. Я двинул по коридору в сторону комнаты, где мой напарник, Стен Рейдер, беседовал с девушкой, которая обнаружила тело и вызвала полицию.
Стен и я прибыли около часа назад, при осмотре отметили угольную пыль на одежде убитого человека. Рядом валялись куски разбитой фанерной перегородки, закрывавшей ранее отверстие угольного желоба. Потом пошли в аллею, чтобы проверить крышку люка. Мы обнаружили, что крышка открывалась легко, несмотря на ржавые петли; небольшое количество крови около крышки свидетельствовало о том, что убитый несколько секунд лежал на земле, пока крышку открывали, но он не обязательно был убит там, и что крышка была слишком грязной и ржавой, чтобы на ней сохранились какие-нибудь отпечатки, если даже убийца и оставил их.
Осмотр бывшего угольного подвала не дал нам ничего, а осмотр тела немногим больше. Кто-то вытащил все из карманов костюма этого человека, вывернув их наизнанку, но, видимо, забыв заглянуть в карман рубашки, в котором мы нашли едва различимый номер телефона, нацарапанный на уголке страницы, вырванной из телефонной книги Манхэттена.
Когда я добрался до комнаты, где Стен Рейдер беседовал с девушкой, обнаружившей тело,– ее звали, как она нам сказала, Клорис Рэми – я увидел, что ему в значительной мере удалось успокоить ее.
— Чувствуете себя немного лучше, мисс Рэми? — спросил я.
Она сидела точно посередине кушетки, сложив руки на крепко сжатых коленях; худощавая ширококостная девушка с небольшим бледным личиком, необычно, маленькой верхней губой и влажными, слегка выпуклыми глазами. Она посмотрела на меня, кивнула и снова отвернулась.
Стен сидел до этого на подлокотнике кресла прямо напротив нее. Теперь он поднялся, опустил в карман блокнот и сделал мне знак выйти с ним в коридор. Когда мы вышли, он нащупал сигарету в пачке, прикурил и прислонился к стене.
– Это было для нее ударом,– сказал он.– Давай дадим ей несколько минут.– У него был вид слегка удивленного чем-то человека, обычный для него вид, хотя он из тех, кого удивить довольно трудно. По правде говоря, внешний облик Стена может ввести в заблуждение. Это высокий, нескладный, рано поседевший молодой человек с мягким голосом и манерами преподавателя колледжа. Но многие чересчур горячие головы могли бы поведать, что тело у него – как сжатая пружина, а в каждом кулаке скрыто по бомбе.
– Она сообщила что-нибудь новенькое? – спросил я.
Он покачал головой:
– Ей почудился какой-то шум. Она выскочила в коридор, увидела на полу распростертое тело и вызвала полицию. Вот и весь ее рассказ, и я целиком ей доверяю.
– Других жильцов ты проверял?
– Больше никого нет дома, Пит. Пожилая пара на верхнем этаже уехала на лето. Двое парней с первого работают по ночам, а отец мисс Рэми в больнице.
– И у нас остается только номер телефона,— сказал я.
– Мы начинали и с меньшим.
– И успевали раньше времени состариться.— Я вынул из кармана уголок страницы с нацарапанным номером телефона,— Я собираюсь узнать, чей он, Стен,— сказал я.
– Да уж догадываюсь,— сказал Стен с кривой усмешкой.— Ты собираешься оставить мне здесь всю грязную работу, а сам отправишься в какую-нибудь уютную квартирку с кондиционером для небольшой приятной беседы.— Он покачал головой.— Так происходит каждый раз.
– Не во всех квартирах есть кондиционер, Стен.
– В тех, куда ходишь ты, есть всегда. Ну, а я всегда заканчиваю турецкой баней.
Я вернулся в комнату к мисс Рэми и позвонил в телефонную компанию, чтобы они проверили искомый номер. Проверка заняла менее минуты, в течение которой заплаканные серые глаза мисс Рэми ни разу не поменяли своего выражения; насколько я мог судить, она даже не моргнула. Имя, значившееся рядом с номером, было Леда Уоллес, 834 Вест-Хьюстон. Я записал имя и адрес в свой блокнот и добавил туда номер телефона мисс Рэми.
В коридоре я дал Стену один из моментальных снимков, запечатлевших лицо убитого, которые фотограф сделал полароидом.
– Интересно, выглядел ли он при жизни таким же миролюбивым,— в раздумье заметил Стен.
– Сомневаюсь,— сказал я.— Это не тот тип.
Номер 834 по Вест-Хьюстон оказался одним из шести новых пятиэтажных многоквартирных домов, стоявших вплотную друг к другу. Нерушимая громада из ярко-желтого кирпича в шесть зданий шириной, ничем не отличающихся друг от друга, кроме цифр на маленьких металлических табличках около шести одинаковых входов.
Девушке, ответившей на мой звонок в квартиру 4-Б, было около двадцати; это была блондинка с темно-зелеными глазами под смолисто-черными ресницами и с профилем камеи. Даже без туфель она была почти с меня ростом, а облегающие джинсы и испачканная краской тенниска не могли скрыть ее женственных форм, судя по развитой мускулатуре она много времени проводила в плавательных бассейнах.
– Мисс Уоллес?
– Да.
– Я показал ей свой значок:
– Детектив Селби, шестой участок. Мне бы хотелось поговорить с вами.
Она начала было что-то лепетать, затем передумала и отступила назад, чтобы впустить меня. Я присел на край низкой кушетки и вытащил записную книжку и снимок убитого человека.
Мгновение она колебалась, рассеянно вытирая большой палец правой руки об уже испачканную тенниску, затем села на другой конец кушетки и приподняла одну бровь на шестнадцатую часть дюйма.
– Надеюсь, что вы ненадолго,— сказала она.— Я действительно очень занята, мистер Селби.
Я постарался изобразить дружелюбную улыбку.
– Разрисовываете свою квартиру?
– Нет. Рождественские открытки.— Она махнула в сторону заваленной чертежной доски в дальнем углу комнаты.— Я делаю их крупными партиями для этой компании в Канзас-Сити.
– Рисуете рождественские открытки в августе?
– Да. А на рождество буду рисовать пасхальные.
– Вижу,— сказал я, передавая ей фотографию убитого.— Мы пытаемся установить личность этого человека, мисс Уоллес. Вы знаете его?
Она взяла фотографию, взглянула на нее, а затем передала мне обратно, осторожно держа ее за уголок большим и указательным пальцами, как будто это была дохлая мышь.
– Так что он сделал на этот раз?
– Вопрос не в том, что он сделал, а в том, кто он.
– Его зовут Коди Марден,— сказала она.— Конечно, многие знают его под другими именами.
– Значит, любовь тут не замешана?
– Ни в малейшей мере,— сказала она, слабо улыбаясь.— А почему вы спрашиваете?
– Его убили, мисс Уоллес.
Улыбка медленно сошла с ее губ, а зеленые глаза, казалось, немного потемнели.
– Убили? Коди?
– Он был убит. Кем, мы не знаем.
Она отвернулась от меня и медленно, как бы самой себе, кивнула.
– Это должно было случиться,— сказала она.— Раньше или позже, а должно было.
– Почему вы так говорите, мисс Уоллес?
– Потому что такой это был человек.
– Много у небо было врагов?
– Достаточно.
– Когда вы в последний раз видели его?
– Месяцев шесть назад. Где-то в конце февраля.
– А до этого?
– Вы имеете в виду, какие у нас были отношения? – Она рассмеялась.— Я считала, что это было, кавычки, настоящее чувство, закрыть кавычки. Не знаю, то ли он загипнотизировал меня, то ли я сама себя, то ли еще что. Все, что я знаю, так это то, что я три месяца ходила в трансе. А потом пришло, снова кавычки, пробуждение, кавычки закрыть.
– Насчет его врагов — кто-нибудь мог желать его смерти?
Она задумалась.
– Ну, желать его смерти и убить его на самом деле – две разные вещи. Если бы дело дошло до этого, я уверена, что только двое могли бы прикончить его — Фред Беннет и его жена Джойс. Прошло шесть месяцев с тех пор, как Коди уехал отсюда, но даже в этом случае...
– Вы имеете в виду, уехал из города?
– Должно быть, уехал. Никто из тех, кого я знаю, не видел его и не слышал о нем с тех пор. Пока вы не появились сегодня вечером, я не знала, что он вернулся. Я поражена, что у него хватило на это наглости.
– Этот Фред Беннет и его жена,— сказал я,— что заставляет вас думать, что они могли убить его?
– Он дал им достаточно поводов. Обоим. Все то время, что Коди держал меня в трансе, он потихоньку крутил с Джойс. А потом Коди Мардена и Джойс Беннет вдруг не стало. Они сбежали вдвоем. Вдобавок, Коди уговорил Джойс очистить ее с Фредом общий счет в банке.
– А Джойс? Какая у нее причина?
– Коди сделал ее посмешищем Гринвич-Виллиджа. Все, что Коди было нужно,— это банковский счет. Как только она передала ему это, он бросил ее и скрылся в неизвестном направлении. Это было где-то в Джерси, я слышала. Коди не оставил ей денег даже на обратный билет до Нью-Йорка. Ей пришлось пару дней побыть официанткой, только чтобы заработать на проезд.— Она помолчала.— А Джойс Беннет не тот человек, с которым это может сойти. Полный примитив, ну, вы знаете, одни эмоции и абсолютно никаких мыслей. Взглянуть на нее можно, но только потихоньку, а то еще, не дай бог, впадет в ярость.
– Они с Фредом вернулись вместе?
– Нет. Я слышала, что она хотела, но Фред сказал ей, куда поехать, как туда добраться и как долго ей там пробыть.
– Вы знаете, где сейчас живет Фред?
– Последний адрес, я слышала,— «Меррик», 14-я улица.
—А Джойс?
—Не знаю. Кто-то говорил мне, что она работает официанткой в том новом ресторане, что открылся на месте старого ресторана Коди. Вы знаете его?
Я кивнул.
— Мы должны провести опознание тела Мардена близкими родственниками. У него есть семья или родственники в Нью-Йорке?
— Нет никого, насколько я знаю.— Она замолчала.— Я только что вспомнила. У Коди как-то раз была ссора с одним человеком, постарше его. Мы шли однажды вечером по улице, а этот человек стал скандалить, назвал Коди неблагодарным обманщиком, а потом попытался ударить. Но Коди увернулся, и вместо этого сам уложил его. Позже Коди сказал, что он когда-то на него работал.
—Вы не знаете, кто это был?
—Нет. Я так расстроилась... Я припоминаю, что он был средних лет и довольно крупный, но лица совсем не помню. Может, Ральф Тайнер знает.
—Кто такой Ральф Тайнер?
—Он был лучшим другом Коди, можно сказать, единственным. Они какое-то время вместе работали.
— Вы не знаете, где я могу найти мистера Тайнера?
— 611 Корт-Стрит. Его квартира в цокольном этаже.
— Я вижу, мистер Тайнер и ваш друг.
— Был когда-то,— бросила она равнодушно.
Я поднялся, положил блокнот в карман и направился к двери.
— До опознания родственниками нам нужно провести предварительное,— сказал я.— Вы нам поможете? Оно состоится, наверное, завтра утром.
— Мне бы не хотелось, но придется.
— Хорошо. Мы пришлем за вами машину.
— Вы найдете его,— спросила она,— человека, который убил Коди?
— Мы постараемся,— с чувством заверил я.
— Надеюсь, что нет,— сказала она.— Кто бы он ни был, он оказал миру услугу.
Выход из прохладного вестибюля дома, где жила Леда Уоллес, во влажную духоту улицы напоминал выход из холодильника мясника в парную клуба любителей здоровья. Разумеется, мне хотелось как можно быстрее побеседовать и с Фредом, и с Джойс Беннет, а так как новый ресторан, где, по словам Леды Уоллес, Джойс обслуживала столики, был всего в двух кварталах, я решил переговорить с ней первой. Ресторан был близко, а припарковаться в Гринвич-Виллидж практически невозможно; поэтому я оставил полицейскую машину на прежнем месте и пошел пешком.
Я вытянул пустой билет. Джойс на работу не явилась, и никто в ресторане не знал, где она живет. Я оставил одну из своих визиток с просьбой позвонить мне, если она вдруг придет позже, потом вернулся к машине и поехал к «Меррик-Хотел» на 14-ю улицу.
Еще один пустой билет. Я узнал, что Фред Беннет все еще жил там, но он ушел из отеля где-то между шестью и семью и еще не вернулся. Я оставил на столе еще одну из своих карточек, снова забрался в машину и поехал на Корт-Стрит 611, чтобы поговорить с Ральфом Тайнером, бывшим когда-то сослуживцем и лучшим другом покойного.
611 по Корт-Стрит был когда-то особняком. В вестибюле я нашел почтовый ящик с именем Тайнера, нажал кнопку под ним и стал ждать.
— Кто там? — резко прозвучал из-за решетки над ящиком мужской голос.
Я сказал, кто я и что мне надо. Секунду спустя прозвенел звонок за дверью; я прошел на лестницу, спустился в цокольный этаж и направился к последней двери.
Стоявший на пороге человек знаком пригласил меня войти и указал на ближайший из двух старинных потертых стульев, стоявших напротив такой же старинной потертой кушетки.
— Садитесь вот на этот,— сказал он.— На том пружины уже отжили свой век.— Ему было слегка за тридцать; чересчур напомаженные густые черные волосы, подернутые пеленой карие глаза под почти сплошной линией бровей и небольшой, слегка скошенный влево нос. Он сел на кушетку, вытянул вперед ноги и выжидательно взглянул на меня.
— Насколько мне известно, вы знаете человека по имени Коди Марден,— сказал я.
—Верно.
—Ваш близкий друг?
— Я бы так не сказал. Мы знакомы, и время от времени наши пути пересекались.
— Давно вы его видели?
— Несколько месяцев назад. По меньшей мере, пять или шесть.— Он выждал.— А теперь разрешите мне задать вам вопрос. Что все это значит?
— Марден мертв,— сказал я.— Убит.
Его глаза вызывающе сощурились.
— Так,— протянул он.— Тогда почему вы сразу этого не сказали? Зачем надо было крутить?
—Успокойтесь, мистер Тайнер,— сказал я.— Расследуется убийство. Это значит, что я буду задавать вопросы — вам и, может быть, еще сотне людей. А как полицейский их задает — это уже его дело. Вы сейчас сказали, что не видели Мардена пять или шесть месяцев. В течение этого времени вы слышали о нем?
Он выдержал паузу, давая понять, что мне не удастся надавить на него.
— Я слышал его самого. Сегодня. Он позвонил мне из аэропорта имени Кеннеди. Телефон как раз звонил, когда я вернулся с работы, примерно без четверти шесть.
— Что он сказал?
— Не много. Сказал, что только что приехал и должен немедленно меня увидеть. Я спросил его, по какому поводу, а он ответил, что не может сказать по телефону. Он показался мне очень возбужденным. То ли испуганным, то ли взволнованным. Он сказал, что сейчас же приедет, потом повесил трубку, даже не попрощавшись.
— Никаких намеков на какие-нибудь неприятности?
— Ничего больше, кроме того, что он казался взволнованным, может быть, напуганным.
— Я знаю, вы с Марденом работали на одну фирму.
— Он служил там несколько месяцев, примерно год назад, но потом его уволили. «Братья Клэри». Оптовые поставки парфюмерии. Я все еще у них.
— Я недавно беседовал с Ледой Уоллес. Она...
— С Ледой? Так это она вывела вас на меня!
— Она заявила, что у Коди была стычка с человеком, на которого, по его словам, он работал. Это мог быть кто-нибудь из «Братьев Клэри»?
— Сомневаюсь. Я бы знал об этом. Я думаю, она имела в виду Арчера Хилла. Коди на него тоже какое-то время работал. Я слышал, что Коди и Арчер поскандалили, но не знал, что дело дошло до драки.
— Арчер Хилл — он средних лет, коренастый?
— Да. Я, правда, только разговаривал с ним.— Он наклонился вперед.— Скажите мне кое-что, Селби. Леда Уоллес пыталась подкинуть вам идейку, что я мог быть замешан в истории с Коди?
— Нет.
— Не пыталась? Я удивлен. А говоря о драке, она не поведала вам о прелестной потасовке, которую затеяла с другой девчонкой из-за Коди? Она отправила малышку прямиком в больницу.
— Она не упоминала об этом. Как звали ту, другую, девушку?
— Не знаю. Я никогда не видел ее раньше, и Коди сказал, что тоже. Просто Леда заметила, что та строит ему глазки — и пришлось вызывать скорую. Да, она с норовом, эта Леда. Мне бы следовало знать — ведь раньше она встречалась со мной.
— Пока не появился Коди?
— Можно сказать и так. По правде говоря, он оказал мне услугу. Девица с таким темпераментом, да с силой, как у нее... Девушки и так доставляют достаточно неприятностей, даже и без развитой мускулатуры. А эта настоящая бомба в женском обличье, уж поверьте. Как я уже сказал, мне оказали услугу, отбив ее у меня.
— Очень интересно.
— Это она очень интересная девушка. Только не надо забывать пододеть бронежилет.
— Когда Марден уезжал, в тот момент у него не было неприятностей? Неприятностей, которые могли бы дожидаться его?
— Я прокручивал все это в голове. Единственное, что я смог припомнить, это его реакцию, когда ему однажды позвонил какой-то Эдди. Я не знаю фамилию этого Эдди, но звонок раздался ночью, около двух. Коди жил несколько дней у меня, пока подыскивал себе новую квартиру. Я взял трубку, и этот парень заявил, что хочет поговорить с Коди. У него был один из тех ледяных голосов, от которых мороз по коже. Так вот, Коди сказал «алло» и больше не проронил ни слова. Только сидел и бледнел. Раз он попытался что-то вставить, но только промычал какую-то невнятицу. Я не вру; парень был так напуган, что едва удерживал в руках трубку. А как только положил ее, то заметался как сумасшедший, собирая вещи. Я спросил его, что случилось, но он только сказал, что ему надо срочно сматываться, и что позвонит мне на следующий день. Но он не позвонил. Больше я парня не видел.
Над нами внезапно раздались тяжелые шаги, и несколько секунд спустя потолок, казалось, завибрировал от нарастающего рокота басовой струны.
— Здорово же эти басы проходят сквозь стены,— с кислой миной сказал Тайнер.— Этот приятель там наверху включает вертушку, как только приходит домой. Я бы съехал, если бы не мой круг.
— Круг?
— Гончарный круг,— пояснил он.— Он вон там, под брезентом. Квартира в цокольном этаже, наверно, единственное место, где разрешат его держать.
Я взглянул в ту сторону, куда он показывал. Круг находился у двери, ведущей в зал. Я не мог его видеть, когда вошел, а сидел я спиной к нему. На полу возле него стояли две большие квадратные банки, одна с надписью «Пластилин», другая — «Белая глина», и два больших, размером с чемодан, куска глины разнообразных оттенков — от серого до мраморно-черного.
— Хобби,— сказал Тайнер.— Помогает мне иногда расслабиться.
Я кивнул, поднялся и направился к двери.
— Я думаю, это пока все, мистер Тайнер,— сказал я.— Спасибо за помощь.
Я приоткрыл дверь, затем обернулся и наклонился, чтобы получше рассмотреть глину (цвета мрамора). Когда я снова шагнул к двери, я едва не столкнулся с Тайнером, стоявшим позади меня. В его глазах был вызов.
— В чем дело? — дрогнувшим голосом спросил он.
— Ни в чем,— ответил я в удивлении.— А что, собственно говоря, случилось?
Какое-то мгновение его лицо было по-прежнему напряжено, затем он рассмеялся и направился к кушетке.
— Наверное, это нервы,— сказал он.— Все это насчет Коди...— Он, извиняясь, пожал плечами.— Крутаните-ка колесо, если желаете, Селби. Не стесняйтесь. Поставьте немного за своих друзей и знакомых.
— Еще раз спасибо,— сказал я, открывая дверь.— Как-нибудь в другой раз.
Поднимаясь по лестнице, я размышлял о странной реакции Тайнера на интерес, проявленный мной к его глине. Но это продолжалось недолго. Может, как он и сказал, это нервы. А может, у него, как у любого другого, были свои причуды.
Через дорогу от дома Тайнера виднелась открытая дверь бара. Я вошел и позвонил оттуда Стену Рейдеру, все еще находившемуся на месте преступления.
— Как там у тебя? — спросил я.— Отыскал что-нибудь?
— Нет,— ответил Стен.— По правде говоря, мы уже уходим. Я как раз опечатывал дверь, когда ты позвонил. А у тебя?
— Расскажу в участке.
— Отлично. Я уже иду.
Я оказался в полицейском участке в тот момент, когда минутная стрелка на больших электрических часах пошла на последний круг перед часом дня. Стен Рейдер уже сидел за своим столом, уперев ноги в корзину для бумаг; в одной руке он держал бутылку с содовой, в другой — шоколадный батончик.
— Я собирался оставить тебе половину этого батончика, Пит, но как-то так получилось, что я съел твою половину первой.
Я ослабил галстук и достал из верхнего ящика стола сигару.
— Есть какие-нибудь сдвиги?
Он покачал головой, засунул остаток батончика себе в рот и задумчиво разжевал его в свойственной только ему манере.
— Пока нет, дай время. Как насчет того, чтобы просветить меня?
Я рассказал ему о беседах с Ледой Уоллес и Ральфом Тайнером, а также о попытках повидаться с Фредом и Джойс Беннет.
Когда я закончил, Стен вздохнул:
— Похоже, наш покойничек был весьма любвеобильным парнем. Интересно, как это он ухитрился прожить так долго.
— Но, кажется, он совершил парочку ошибок,— сказал я.— Сделай одолжение, Стен, найди досье на Коди Мардена, а я пока узнаю, нет ли чего-нибудь на него.
— Опять грязная посуда,— в очередной раз вздохнул Стен.
— Как всегда.
Я позвонил в Отдел Криминальной Информации и запросил, что у них есть на Мардена. Пока я ждал их ответного звонка, просмотрел оставленные мне сообщения, не нашел ничего особо важного, потом перелистал копии ордеров на арест, рапорты о необычных происшествиях и накопившиеся у меня жалобы, в надежде найти на территории участка какой-нибудь случай, который можно было бы увязать с нашим убийством.
Нашлось немного — обычный набор краж и нападений, парочка задержаний по поводу наркотиков и несколько семейных скандалов, в том числе один из-за кражи двумя мальчиками игрального шара с тротуара в какой-то половине квартала от места убийства, в который были вовлечены обе семьи в полном составе, а также еще одна семейная свара, в результате которой муж, жена и еще четверо родственников отправились в больницу. Так что ночь выдалась весьма скучная; во всяком случае, не произошло ничего такого, что я мог бы привязать к нашему случаю.
Зазвонил телефон. Из ОКИ сообщили, что на Коди Мардена у них данных нет.
— На нашего приятеля досье нет, Стен,— сказал я, повесив трубку.
— Теперь вот есть,— ответил Стен, относя в другой кабинет папку с делом Мардена.— О, Пит, кажется, у нас компания.
Я развернулся на стуле и посмотрел в сторону перегородки, которая тянулась через всю комнату от двери.
— Да, мэм? — спросил я.— Чем можем вам помочь?
— Мне нужен детектив Селби,— сказала она.
Я подошел к перегородке, нажал на кнопку и открыл дверцу.
— Детектив Селби — это я. Проходите.
Когда-то она была красивой; теперь остались только следы, только воспоминания. Лицо с мелкими чертами в обрамлении черных как смоль волос состарилось слишком рано, а широко поставленные карие глаза казались еще двадцатью годами старше.
— Я Джойс Беннет,— сказала она усталым хрипловатым голосом, когда я подвел ее к своему столу и пододвинул ей стул.— Мне передали, что вы хотели поговорить со мной.
— А, да,— сказал я,— Миссис Беннет, это мой напарник, детектив Рейдер.
— Привет,— сказал подошедший Стен, усаживаясь на край моего стола так, чтобы видеть ее лицо.
Она кивнула ему, скрестила ноги и сидела, поигрывая ручкой своей большой белой сумки. У нее был вид школьницы, вызванной в кабинет директора за дисциплинарный проступок.
— Вы слышали, что случилось с мистером Марденом? — спросил я.
— Да,— сказала она невыразительным голосом.— Он погиб.
— Точнее, убит,— сказал я.— А так как мы до сих пор не знаем, кто это сделал, то мы вынуждены задавать многим людям множество вопросов. Каждому мы задаем приблизительно одни и те же вопросы, миссис Беннет, так что не подумайте, что мы...
— Ради бога, я уже не ребенок,— резко произнесла она, сверкнув при этом глазами.— Я вам что, дурочка какая-нибудь, чтобы так со мной разговаривать?
Перемена была настолько внезапной, что я слышал, как Стен резко втянул в себя воздух. Рот миссис Беннет искривился почти до безобразия, и я вспомнил, что Леда Уоллес говорила мне о ее эмоциональности, доходящей до припадков.
— Я только...
— Я не люблю, когда фараоны дергают меня, заваливаясь ко мне на работу. Вы хотели говорить со мной? Хорошо, говорите.
— Ну, во-первых, когда вы в последний раз видели мистера Мардена?
— Шесть или семь месяцев назад. В феврале.
— Это тогда, когда вы и мистер Марден вместе, так сказать, покинули город?
— Я вижу, вам уже напели в уши. Да, мы вместе, «так сказать», покинули город. Только он уехал куда-то еще и покинул меня в Гаррес-вилле, Нью-Джерси.
— С вашим и вашего мужа банковским счетом?
— Если вы все уже знаете, зачем тогда меня беспокоить? — Она показала на мою сигару: — Меня мутит от этой штуки.
Я положил сигару в пепельницу и отодвинул ее на дальний край стола.
— После этого вы слышали еще о Мардене?
— Нет. И не желала. Хотите правду? Я рада, что он мертв. Я только надеюсь, что он умер не слишком легко.
— И все же когда-то ваши чувства были совсем иными.
— Когда-то — согласна. Должна признать, парень выставил меня полной идиоткой.
— Вы знаете кого-нибудь, кто хотел бы его смерти?
— Во-первых, я. Только я не делала этого.
— Теперь для протокола: где вы были, скажем, с девяти до десяти прошлым вечером?
— С девяти до десяти? У себя дома, на 10-й улице, потягивала пиво и предавалась своим мыслям.
— Вы знаете девушку по имени Леда Уоллес?
— Немного. Этакая высокомерная блондинка. Мнит себя большой артисткой. Гринвич-Виллидж полна ими — и блондинками, и артистками.— Она помолчат.— Вот с кем вам надо побеседовать. У нее-то много накопилось на Коди. Коди мне все рассказывал, как она сходила с ума от ревности и все такое. Вот уж мы посмеялись. Когда она узнала обо мне и Коди; то, наверно, совсем свихнулась.
— Вы считаете, она могла бы убить его?
— Почему бы и нет? Кто-то ведь убил. Почему не она?
— Вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-то угрожал мистеру Мардену? Ваш муж, например?
— Все, что я слышала от Фреда Беннета за последние шесть месяцев, это «исчезни». Я приползла к нему на задних лапках, но он и видеть меня не хочет.– Какое-то время она сидела, постукивая кончиками пальцев по своей сумке.– Да разве можно винить его? Согласна, я поступила с ним так, что ни один мужчина этого не вынес бы. Но это Коди Марден заставил меня сделать так. Это его вина, с самого начала.
— У Мардена были знакомые по имени Эдди? И кого бы он мог опасаться?
— Эдди? Не помню, чтобы он упоминал какого-нибудь Эдди.
— Мы знаем, что у него была драма с одним из его бывших хозяев,— сказал я.— Вы что-нибудь знаете об этом?
— Он подрался с Арчером Хиллом. Довольно крупная шишка где-то в области искусства, что ли. Вы его имеете в виду?
– Возможно. Вы не знаете причины драки?
— Ну, Коди любил похвастать. Вечно разглагольствовал о том, как он обставил кого-нибудь, и все в таком духе. А когда он работал на этого Арчера Хилла, он каким-то образом пронюхал, что Арчер подключился к телефонам двух-трех конкурентов, так что всегда был в курсе дел их клиентов. Ну, вы понимаете. Таким образом, он получал фору и мог переманивать их клиентов к себе. И тогда Коди пошел к тем диллерам и заложил Хилла, запросив цену за свою информацию. Что было с Хиллом, когда эта новость выплыла наружу! Коди сказал, это практически уничтожило Хилла.
—И вы говорите, он хвастал этим перед вами?
—Да, о том, как он свалил Хилла одним ударом. О, он был настоящий подарочек, этот Коди Марден. Такой подарочек, что каждый раз, когда я его вспоминаю, меня блевать тянет.— Она посмотрела, нахмурившись, на Стена.— Почему вы глазеете на меня с таким удивлением? Я заметила это, как только вошла сюда.
—Это мой обычный взгляд, миссис Беннет,— улыбнулся Стен.
—Да? Тогда вам надо что-то с этим делать. Безумно действует на нервы.
—Это будет первое, чем я займусь завтра утром,— сказал Стен, продолжая ухмыляться.
— Вы можете еще что-то добавить, миссис Беннет? — спросил я.
Какое-то мгновение она угрюмо смотрела на меня, а затем поднялась.
—Только одно,— сказала она.— Не ходите ко мне на работу. Это производит не очень хорошее впечатление, и мне это совсем не нужно. Вы меня понимаете? Поверьте, я уже достаточно натерпелась.
— Мы постараемся не беспокоить вас без крайней необходимости.
— Просто дайте мне спокойно жить, вот и все.— И она прошествовала из комнаты, расправив плечи и крепко стиснув зубы, готовая ко всему на свете.
— Как раз мой тип женщины,— глубоко вздохнул Стен.— Жаль, что я не приберег для нее твою половину моего батончика.
Я раскурил сигару, достал телефонный справочник Манхэттена и открыл на букве «X».
— Стен, у меня большое желание поговорить с этим Арчером Хиллом,— сказал я.— В конце концов, он же набросился однажды на Мардена, почему бы не попытаться еще разок?
— Почему бы и нет? Что до меня, я бы поставил на Фреда Беннета.
Я нашел номер и адрес Хилла, отметил и протянул руку к телефону. Трубку долго никто не брал. Затем послышалось: «Да?», и заспанный мужской голос спросил с раздражением:
— Кто это? Черт возьми, вы не представляете, который сейчас час?
— Да, сэр, извините, что беспокою вас. Детектив Селби, шестое отделение. Мне бы очень хотелось побеседовать с вами, мистер Хилл.
— В это время? И по какому поводу?
— Коди Марден.
— Марден? Что с ним?
— Он убит.
Прошло не менее десяти секунд, прежде чем он вновь заговорил. Его голос был уже не таким заспанным.
— Ясно,— сказал он.— У вас есть мой адрес?
— Да.
— Хорошо. Я вас жду.
Арчер Хилл был крупным во всех отношениях мужчиной, а в том полосатом халате, который он набросил поверх пижамы, он выглядел еще крупнее. Ему было далеко за пятьдесят; круглое, по-детски гладкое лицо, чуть слезящиеся голубые глаза и седина в тщательно расчесанных волосах.
— Я поставил кофе,— сказал он, пока мы шли по просторной гостиной к бару в дальнем конце комнаты.— Думаю, вам не помешает. Мне-то уж точно.
Мы со Стеном устроились на стульях у бара, а Хилл прошел за стойку и налил три чашки кофе. Он поставил чашки перед нами, сел за баром и кивнул, накладывая сахар себе в чашку:
— Что стряслось?
— Мы так понимаем, что Коди Марден когда-то работал на вас,— сказал я.
— Да. Я агент по продаже, а Коди выполнял для меня различные поручения.
— Давно его видели?
— Давно. В начале года.
— В тот вечер, когда произошла драка?
Чуть улыбнувшись, Хилл кивнул:
— Так вот оно что. А я-то думал, почему вы хотите поговорить о Коди именно со мной.— Он улыбнулся шире, но глаза не улыбались.— Можно вопрос: это делает меня подозреваемым?
— Не обязательно,— ответил я.— Мы только...
— Понятно,— сказал Хилл.— Что касается вашего вопроса — то да. Как раз тогда я видел его в последний раз. Дело завершилось одним хорошим ударом; к сожалению, его нанес Коди.
— Вы пришли домой сегодня рано, мистер Хилл? — спросил Стен.— Между девятью и десятью?
— Да. Я провел вечер с книгой.— Он сидел, улыбаясь куда-то в пространство между Стеном и мной.— Кажется, хотя я и не обязательно являюсь подозреваемым, я, тем не менее, им являюсь.
— Всего лишь обычные вопросы,— сказал я.— Вы не знаете, у Коди не было неприятностей? Скажем, враги? Или кто-нибудь угрожал ему?
— Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь реально угрожал ему, но знаю двух весьма сердитых людей, которым очень хотелось бы найти его.
— Двух?
— Да. Правда, каждый по отдельности. Они думали, что Коди все еще работает на меня.
— Кто они?
— Первый — некто мистер Бендер. Нет, не Бендер. Беннет. Именно. Беннет. Второго, я думаю, вы знаете намного лучше, чем я. Ростовщик по имени Денвер Эдди. Должен, сказать, такого несговорчивого человека я еще не встречал.
«Несговорчивый — это еще мягко сказано»,— подумал я. Если это тот самый Эдди, чей телефонный звонок в два ночи заставил Коди Мардена побелеть, лишиться дара речи и в несколько минут покинуть квартиру друга, то тогда — все понятно. Денвер Эдди был жесток, даже по их меркам. Он был хорошо известен за то удовольствие, с которым мучил свои жертвы, задержавшиеся с выплатой долга.
— Мы знаем его,— сказал я.— Коди брал у него деньги?
— Я так думаю.— Он помолчал.— А другой, этот Беннет, кажется двинутым. Я серьезно. Я бы совсем не удивился, если бы он оказался сумасшедшим.
— У него есть все основания,— сказал Стен.
— Не понял? — переспросил Хилл.
— Ничего. Просто размышляю вслух. Я допил кофе и слез с высокого стула.
— Вы ничего не хотели бы добавить к тому, что сказали нам, мистер Хилл?
— Нет, думаю, нет. Я весьма хотел бы оказаться полезным. Я положил на стойку одну из своих карточек.
— Если вы что-нибудь вспомните, позвоните нам.
— Конечно, мистер Селби,— сказан Хилл.— Буду рад.
Когда мы со Стеном вышли на улицу, я зашел в телефонную будку и позвонил в участок узнать, нет ли чего новенького. Взявший трубку детектив сообщил мне, что несколько минут назад мне звонил человек, отказавшийся назвать свое имя, но оставивший номер, по которому ему можно позвонить. Я набрал номер, и трубку взяли после первого же гудка.
— Это детектив Селби — сказал я.— Кто-то просил меня позвонить по этому номеру.
— Да-да, мистер Селби,— ответил высокий мужской голос.— Это Фил Джойнер, ночной портье в отеле «Меррик». Вы были у нас этой ночью, спрашивали об одном из наших постояльцев — мистере Беннете.
— Да?
— Так вот, минут десять назад мистер Беннет вернулся. Я отдач ему карточку, которую вы для него оставили, но он только взглянул на нее, рассмеялся, бросил в урну и поднялся наверх. Я просто подумал, что вам следует знать.
— Спасибо, мистер Джойнер,— сказал я.— Мы сейчас будем.
— Всегда рад помочь полиции, когда могу. Ведь нельзя иметь слишком много друзей в полиции, вы согласны?
— Лучше уж друзей. Спасибо еще раз.
— Есть новости? — спросил Стен, когда я вышел из будки.
— Фред Беннет только что вернулся в отель.
— Отлично. Пойдем поприветствуем его.
— Пожалуй, я окажу тебе честь сделать это одному. А я хочу потрясти Денвера Эдди, и чем раньше, тем лучше.
— Этого Шейлока нелегко найти, Пит, даже днем.
— Только не нынче ночью. Сегодня играют у Джо Марси на Сентрал-Парк-Вест. Если даже там будут только двое, один из них наверняка Эдди. Он не играет, он ссужает деньги проигравшим.
— Точно,— сказал Стен.— Я забыл.
— Так что ты берешь Фреда Беннета, а я Эдди. До Джо Марси отсюда мне по прямой по железке, так что я на поезд, а ты можешь взять машину. На метро я даже быстрее доберусь.
— Как уж называется отель Беннета?
— «Меррик», 14-я улица.
— Уже пошел,— сказал Стен и направился к тому месту, где мы оставили машину.— Только будь осторожен с этим Эдди. Он психованный.
Как оказалось, предупреждение Стена было напрасным. Как и моя поездка на угол 74-й улицы и Сентрал-Парк-Вест. В кои-то веки Эдди не присутствовал на игре. Когда я добрался туда, игра как раз подходила к концу, и никто из играющих, включая пару вполне надежных осведомителей, за всю ночь ни разу не видел Эдди.
Покинув апартаменты Джо Марси, я повернул направо в сторону станции метро на 72-й улице, а потом, почувствовав внезапно усталость, пересек улицу и присел на одну из скамеек у каменной стены, которая идет вдоль Центрального парка. Десятиминутный отдых в сочетании с сигарой оказался весьма кстати.
На соседней скамейке сидела в обнимку юная парочка, забыв обо всем, даже о том, что парк позади них представлял собой настоящие джунгли, где даже полицейские ходили парами, и то при этом нервничали.
Я закурил сигару, откинулся назад и попытался ни о чем не думать. С улицы донесся звук, напоминающий отдаленный гром в горах – от 72-й улицы отошел поезд подземки.
— Ты слышала этот шум? — Парень на соседней скамейке спросил свою подружку.
Девушка фыркнула.
— Когда я был маленьким, еще в Бруклине,— продолжат парень,— мой старик говорил, что это гномы.
— Это что? — спросила девушка.
— Гномы. Ну, ты знаешь, эти маленькие человечки, что живут под землей. Он говорил, что у них там внизу кегельбан, и оттуда доносится этот звук — это шары катятся по кегельбану.
Девушка снова фыркнула.
— Ты лучше проводи меня домой,— сказала она.— Или мой старик...
Я так резко выпрямился на своей скамейке, что она оборвала фразу на полуслове, и они оба вытянули шеи, чтобы получше рассмотреть меня.
«О, господи! — подумал я.— Шар для игры в кегли!» Медэксперт сказал, что Коди Мардену проломили череп большим и тяжелым предметом круглой формы. А что, как не такой шар, лучше подходит под это описание? Далее, в участок поступило заявление о краже игрального шара с улицы совсем неподалеку от бывшего угольного подвала, где был обнаружен Марден, и поступило через считанные минуты после убийства.
Кража в том же месте и в то же время шара могла оказаться совпадением; в то же время он вполне мог быть оружием убийства.
— Псих какой-то,— сказал парень на соседней скамейке, когда я вдруг сорвался с места и припустил к станции метро.— В этом паршивом городишке их полно.
В участке я задержался ровно настолько, чтобы забрать протокол о краже шара, а затем поймал машину и поехал в управление на Сентрал-стрит.
В бюро находок мне выдали шар. Я отнес его на стол, чтобы получше обследовать, стараясь не стереть отпечатки пальцев и не оставлять свои. Шар, черного цвета, в старомодной брезентовой сумке, повидал виды и был в свое время реставрирован. На шаре не было какого-либо инородного вещества, лишь на сумке я отыскал крохотное коричневое пятнышко, которое могло быть, а могло и не быть кровью.
Я собирался проследить владельца шара по серийному номеру производителя через торговца до покупателя, но тот факт, что шар был реставрирован, указывал на то, что он по меньшей мере один раз поменял хозяина. Потом я обнаружил позолоченное клеймо «Сделано Франчини», выбитое между отверстиями для пальцев, которое означало, что мои поиски будут немного короче и проще. Так как сам я когда-то катал шары, я знал, что Франчини был механиком по игральным шарам, работавшим на один из лучших в городе магазинов спортивных товаров. Он наверняка ведет запись своей продукции, включая имя заказчика, а возможно, даже помнит его.
Я оставил шар и сумку в лаборатории для исследования, спустился вниз и поехал обратно к метро. Я как раз поднимался по лестнице, когда на другом ее конце показался Стен.
— Надеюсь, тебе повезло больше, чем мне. Фред Беннет чист. В момент убийства он накачивался с шестью дружками в баре, и все шестеро, не считая двух барменов, горят желанием подтвердить это под присягой.— Он обреченно пожал плечами.— Так всегда при расследованиях. Как насчет чашки кофе в «Голубых небесах», Пит?
— Кофе и пару плотных завтраков,— сказал я.— По паре на каждого, я имею в виду. Это нам пригодится.
— Да? А что такое?
— Предстоит срочная и кропотливая работа.
Работа и впрямь оказалась кропотливой и заняла даже больше времени, чем я предполагал. Но через шесть часов, когда мы стояли в ожидании перед дверью квартиры Ральфа Тайнера, мы, по крайней мере, испытывали удовлетворение от сознания того, что сделали все, что могли.
Тайнер открыл дверь, перевел хмурый взгляд с меня на Стена и снова на меня, а потом молча отступил в сторону, чтобы пропустить нас. Его по-прежнему черные как смоль волосы были на этот раз не причесаны, а карие глаза под сплошной линией бровей воспалились и опухли.
Стен и я сели на кушетку, а Тайнер после секундного колебания расположился на одном из потрепанных стульев напротив.
— Слушаю,— сказал Тайнер.— Возникли еще вопросы, мистер Селби?
— Несколько,— ответил я.— Это мой напарник, детектив Рейдер. Тайнер как-то неопределенно кивнул Стену и нахмурился еще сильнее.
— Вы нашли того, кто убил Коди Мардена?
— Думаем, что да,— сказал, я.— Мы нашли орудие убийства. Шар для игры в кегли. Оказался вашим.
Смех Тайнера прозвучал несколько натянуто:
— Мой шар украли несколько недель назад.
— Его украли прошлой ночью. Спустя несколько минут после того, как вы проломили им голову Коди Мардену.
— Вы с ума сошли? — Он приподнялся со стула.— Я сделал что?
— Украли двое ребятишек,— продолжал я.— Вы положили его у входа в аллею — мы пока не знаем, почему — и они схватили его и убежали со своей добычей.
Тайнер с жалостью покачал головой.
— Боже, вы действительно сошли с ума.
— Игральный шар в своей сумке, если держать ее за ручки, представляет собой оружие такое же смертоносное, как и...
— Вы спятили, говорю я вам! — воскликнул Тайнер.
— В нашей лаборатории нашли два волоска с головы Коди Мардена, застрявшие под кожаными кольцами на одной из ручек сумки,— сказал Стен.
— Послушайте...— начал Тайнер.
— Вы сказали Питу, что не видели Мардена в течение шести месяцев,— продолжал Стен.— Но вы видели его прошлой ночью. Мы знаем это, потому что нашли отпечатки его пальцев на одной из страниц в вашем телефонном справочнике. Той самой странице, уголок которой с номером Леды он оторвал. Оторванный уголок точно подходит к этой странице.— Он помолчал.— Это значит, Тайнер, что Марден был в вашей квартире перед своей гибелью.
— Вы что, рылись тут без ордера? — спросил Тайнер безучастно.— Как вы сюда попали?
— А у нас был ордер,— сказал Стен.— А так как вас не было дома, то мы в качестве ключа воспользовались пластиковой карточкой.
Губы Тайнера двигались, но он не произнес ни слова, уставившись прямо перед собой.
— И еще, Тайнер,— сказал Стен.— Мы опросили жильцов того дома, где был убит Коди. Мы узнали, что вы захаживали там к одной, девушке и знали планировку цокольного этажа, и про угольный подвал и все остальное, но это было раньше, а с тех пор подвал успели переделать в жилую комнату. Вы надеялись, что тело Коди соскользнет по желобу в кучу угля и пройдет немало времени, прежде чем его обнаружат. Верно?
Тайнер покачал головой. У него был вид человека, раздираемого изнутри на кусочки, в то время как другие терзали его извне. Есть люди, преспокойно отрицающие свою вину и живущие с этим до конца дней своих, но Ральф Тайнер был не из их числа. Раскаяние, угрызения совести и обычный животный страх очень быстро сломили его.
— И еще,— продолжал Стен,— у нас есть свидетель.
— Свидетель? — вяло переспросил Тайнер.— Какой свидетель?
— Не считая детей, видевших, как вы положили шар у входа в аллею. Бармен в закусочной напротив видел, как мальчики схватили шар, а несколько секунд спустя он заметил на аллее вас; вы смотрели им вслед, как бы раздумывая, бежать за ними или нет. Это выводит вас и ваше же орудие убийства в нужное время на место преступления. Так что вы упакованы, запечатаны и доставлены на блюдечке.
Тайнер пристально взглянул на Стена, потом опустил взгляд на пол и замер, не глядя никуда.
— Как видите, мистер Тайнер, мы знаем, кто, где и как,— мягко сказал я.— Чего мы не знаем, так это почему...
Где-то далеко в городе послышалось, а потом постепенно смолкло завывание сирены. Тайнер, слегка дрожа, глядел на свои руки и часто дышал.
— Почему вы это сделали, мистер Тайнер? — спросил я.
Он глубоко вздохнул.
— Я был на грани отчаянья из-за денег. Когда Коди пришел сюда прошлой ночью, у него было два чемодана, набитых серой амброй. Чуть больше восьмидесяти фунтов.
— Серой амброй? — переспросил Стен.
— Ее вырабатывают киты. Ее можно найти в море или иногда ее выбрасывает на берег. Она в большой цене.— Казалось, его охватил внезапный порыв выговориться, как если бы он нашел неожиданный и в то же время долгожданный выход своим чувствам. Слова теперь вылетали из него быстрее, а лицо слегка оживилось.— Она применяется в парфюмерии для придания стойкости. Восемьдесят с лишним фунтов, что были у Коди, стоят по меньшей мере двадцать пять тысяч долларов, даже ближе к тридцати.
Стен тихонько присвистнул.
— Она похожа на свежую глину. Вон она, в нише под гончарным кругом.— Он посмотрел на меня.— А вы подумали, что это глина, так ведь, мистер Селби?
Я кивнул.
—И поэтому вы его убили? Из-за амбры?
—Да. Как я сказал вам прошлой ночью, я работаю в парфюмерной компании и в состоянии оценить, что это такое и сколько это стоит. Коди говорит, что плавал на одном рыболовецком судне, приписанном к Тампе, а капитан этого судна нашел амбру где-то на побережье Юкатана. Когда корабль пришвартовался в Тампе, Коди подождал, пока капитан сойдет на берег, набил свои чемоданы амброй и рванул в аэропорт. Он сел на первый рейс до Нью-Йорка, и как только прилетел, сразу позвонил мне.
—Почему вам? — спросил Стен,— Потому что ему надо было где-то укрыться?
—Да. И потом, он хотел чтобы я нашел покупателя на амбру. Он понимал, что полиция Тампы пустит по его следу нью-йоркскую полицию. Кроме того, он кое-кого здесь опасался — Фреда Беннета и этого Эдди, о котором я вам говорил. А так как я знал всех в парфюмерном бизнесе, я мог без спешки оглядеться и подобрать покупателя. Коди выплатил бы мне мой процент и все равно имел бы больше, чем смог бы получить сам.
—Вы сказали, что сильно нуждались в деньгах,— сказал я.
—Я играю на скачках. Я задолжал всем букмекерам и ростовщикам города, задолжал более восьми тысяч долларов. Это был уже вопрос дней, если не часов, пока кто-нибудь не поработал надо мной дубинкой, а может, и похуже.
—Что случилось после того, как Коди сделал вам свое предложение? — спросил я.
—Я сказал ему, что займусь этим. Я не знал сам, что собираюсь убить его, пока внезапно не понял, что обдумываю план убийства. Не сделать ли это, а как это сделать. И главный вопрос был — куда спрятать тело. А потом Коди, который, едва появившись здесь, непрерывно пил, решил, что хотел увидеть Леду Уоллес. Он сказал, что может пробраться к ее дому незамеченным. Сначала он пытался дозвониться до нее, но телефонистка сказала ему, что та сменила номер, и он записал его на уголке страницы из телефонного справочника. В конце концов он решил не звонить ей вообще и удивить своим появлением.
—А вы пошли за ним следом? — спросил я.
—Да. Я знал, какую дорогу он выберет, и знал, что если провожу его почти до места, мне не придется беспокоиться о трупе. Так что я приготовил игральный шар, обул теннисные туфли и отправился следом. Когда он добрался до нужного места, я подкрался к нему сзади и изо всей силы ударил по затылку. Я хотел забрать все его документы и засунуть тело в угольный желоб. Но только я приподнял крышку люка, как раздались шаги в конце аллеи. Я испугался, бросил тело, схватил свой шар и побежал в другой конец аллеи. Но никто в аллее так и не появился, и тогда я оставил шар в тени и вернулся, чтобы закончить дело. Позже я обнаружил, что шар мой исчез. Я огляделся и увидел тех самых детей, убегавших с ним. Они уже пробежали с полквартала, и я не стал догонять их, опасаясь привлечь к себе внимание.
—Что означало бы связать себя с орудием убийства,— сказал Стен.— Не говоря уже о появлении на месте убийства.
—Да,— сказал Тайнер.— Когда я добрался домой, я положил амбру у гончарного круга, где только специалиста могло бы заинтересовать ее присутствие. Потом я разломал чемоданы Коди, обернул куски газетами и отнес их в контейнер для мусора за четыре квартала отсюда.
Воцарилось продолжительное молчание. Ральф Тайнер сидел неподвижно, положив руки ладонями вверх и разглядывая их с каким-то любопытством, как бы удивляясь тому, как такие руки могли сотворить подобное с Коди Марденом.
Я взглянул на Стена, и мы встали.
— Готовы, мистер Тайнер? — спросил я.
Он поднимался очень медленно; лицо его по-прежнему сохраняло налет легкого удивления.
— Все произошло как во сне,— негромко произнес он.— Это до сих пор кажется нереальным. Даже вот эта наша беседа. Все только сон.
«Это недолго будет казаться сном»,— подумал я, когда мы направлялись к выходу. Очень быстро наступит жестокое пробуждение. И с этого момента жизнь Ральфа Тайнера станет пожизненным кошмаром.
Перевод с английского В. Ермакова
