Билал ЛАЙПАНОВ

Огонь добра и красоты

 

 

ПОЭЗИЯ – ОЗЕРО

Поэзия – озеро,

Открывшее глаза.

Сердцем пью из него

Отражения,

Ладонью черпаю

Свое лицо

Из глубины.

Велико ли озеро,

Не знаю,

Но, когда пою,

На другом берегу

Огни загораются.

Может, я не пророк,

Чтобы перейти его

Посуху,

Но за всю жизнь

Обойду без посоха

Пространство моего голоса.

А там – стану

Озером, открывшим глаза...

* * *

Когда вы взглядом обведёте

Мой край, всю Родину мою,

Тогда, я думаю, поймёте

И то, о чём я вам спою.

Зима пугает холодами,

С небес течёт песок времён,

Я говорю во сне с конями,

Хотя не помню их имён.

Я глажу их рукой – красивых,

Прошедших некогда весь свет...

Моих коней надеждогривых,

Сквозь вечность проложивших след.

Оцепененье древних мифов

Стряхнув, подняв траву и снег,

Выходят кони гуннов, скифов,

Прервав столетний свой ночлег.

 

 

КАМЕНЬ И ДЕРЕВО

Будь горд,

Потомок вольного народа,

И головы в печали не склоняй!

В тебе живёт высокая свобода

Земли, чьё имя вечно –

Карачай!

Ты чужаком здесь не был

Даже мига:

Не словом клятвы связан,

А судьбой,

И власть любви –

Единственное иго,

Которое признал ты над собой.

Дух предков жив,

Пока живут веками

Те символы, что люди сберегли:

Отважного Карчи Священный Камень

И Древо Неба –

Страж родной земли.

Пока они народом не забыты

И не осквернены рукой врага,

Незыблемы кладбищенские плиты,

Неколебимы камни очага.

Под звуки

Материнского напева

Еще не знаем в самый первый час,

Что Родины

Единственное Древо,

Став колыбелью,

Обнимает нас.

Оно качает нас

В ветвях зелёных,

Оберегает, как своих детей,

И дерево носилок похоронных –

Всего лишь

Продолжение ветвей.

 

ГОСТЬ

Что за гость – то ли малая птица

В приоткрытом окне замерла,

То ли ангел хотел мне присниться

И дыханьем коснулся стекла?

Кто бы ни был, он послан мне Богом,

Одинаково радуюсь я,

Если слышу шаги за порогом

Или вижу в окне воробья.

Он спустился ко мне прямо с неба,

Не затем, чтобы душу спасти.

Не спугну: накрошу ему хлеба,

Приглашу – отдохни, погости!

Если выйдет мне с домом проститься

И угаснет навеки очаг,

То пускай лучше божия птица

В нём живёт, а не кровный мой враг.

Постаревший, вернусь, и у двери

Развяжу свой дорожный мешок,

Подойдут осторожные звери

Разделить мой последний кусок.

Только звери невинны, как дети

(Только им я способен простить!..),

Если дом опустел на рассвете,

А они забрели погостить.

Что за тень промелькнула в окошке?

Ангел в облике голубя там?

Иль другой воробей ищет крошки,

За недавним впорхнув по пятам?

Прошумели не крылья над крышей.

Эту птицу уже не догнать.

Блудный сын поздней ночью услышал,

Как молилась и плакала мать.

 

ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ СУДЬБА

Вода – бежит, не зная края,

Неиссякаема вода...

Течёт, всё время исчезая,

И не исчезнет никогда.

Едва родившись из-под снега,

Едва взломав весенний лёд,

Она от скорого разбега

Как будто и не устаёт.

Она и камень пробивает,

И валит дерево с горы,

И, уходя, – лишь прибывает,

И в небе облаком парит.

Скатиться с берега дождями

И ощутить родное дно...

Ожить – хотя бы лужей в яме!

Ведь мне такого не дано.

Росой, туманом, облаками –

Ласкать родную землю-мать...

А мне – холодными руками

Её придётся обнимать.

Вода, ты презираешь сроки,

И кто бы срок ни назначал,

Ты вновь свои найдёшь истоки,–

Начала всех своих начал!

Судьба – как дождик моросящий,

А не стремительный поток:

И перед смертью настоящий

Воды не сделаешь глоток...

Хочу из озера напиться,

Горю от жажды, как в огне –

Но высохла моя водица...

Лишь время плещется на дне!

 

* * *

Воет волк в этот лютый холод

Не о том, что в лесу нет дичи:

Одиночество – тоже голод,

Но его не унять добычей.

Будто голос зимней утробы,

Вырывается вой на волю.

Жмутся в страхе к ноге сугробы,

Подползая по снежному полю.

Всё притихло. Лишь звёзды слышат,

Как, простор ледяной наполнив,

Поднимаются выше, выше

Безысходного воя волны.

Как стрелять в одинокого волка?

Я и сам испытал такое.

И опустится вдруг двустволка.

Я оставлю его в покое!

Пусть возносит жалобу к звёздам,

Пусть поёт на холме открытом.

Одинокому – как он создан,–

Быть живым – холодней, чем убитым!

Чем помочь тебе, мой волчище?

Ты живёшь по своей природе:

Волк собратьев своих не ищет

И от стаи во тьму уходит.

Ты беседуешь с лунным кругом

И тоску изливаешь стуже.

Только люди живут друг с другом,

Человек

Человеку нужен!

И покуда тот вой я слушал

В темноте, на морозе колком,

Я молился о многих душах,

Чтоб не стать одиноким волком.

 

 

НА РАССВЕТЕ

Лёг туман на деревья, и птица

Робкой песней встречает зарю.

Я из губ твоих счастьем напиться

Не могу, лишь смотрю и смотрю.

В волосах твоих пальцы тонут, –

Отдохни на моих руках!

Расступается ночи омут

От прозрачного ветерка.

Далеко ещё до восхода,

Но в короткие эти часы

Тихо дремлющая природа

Отражается в каплях росы.

И омытое свежестью тело

Разомлевшей во сне горы

Мягкий воздух ладонью белой

Гладит после ночной поры.

Мне стихи не могут сниться

Посреди такой красоты,

Если рядом твои ресницы,

И заря прекрасна, как ты!

Ты сама, как заря, румяна,

Я целую тебя во сне.

В белоснежной фате тумана

Ты сегодня пришла ко мне.

 

* * *

Под сводами глухой пещеры

Ты не найдёшь следов костра,

Рисунков первобытной эры,

Следов тупого топора...

Здесь нет ни осени, ни лета,

Ни даже слабого огня.

Пещера без тепла и света –

Такое сердце у меня.

Да, в сердце – темень, как в пещере,

В которую, боясь упасть,

Ни человек не шёл,

                              ни звери

Не забегали, скаля пасть.

Пусть только тьма здесь жало точит,

Но копит силу страшный взрыв,

Под крыльями кромешной ночи

Свет ослепительный укрыв.

Собрав весь мрак невыносимый,

Изведав холод пустоты,

Рождает сердце негасимый

Огонь добра и красоты.

 

* * *

Иногда

Ненавижу свои слова,

Поступки.

Ненавижу себя!

От злости, стыда

Стисну зубы, закрою глаза..

Время нанизывает дни мои

На стержень разума,

И вонзает его

В моё сердце,

Чтобы вспыхнул огонь

Совести.

 

ТУМАН

В такой туман упасть не мудрено.

Я в пенистый поток летел с обрыва...

Где берега? Или хотя бы дно?

Мелькают камни, жаля торопливо.

Не тьма меня тогда слепила, нет!

Я был захвачен призрачным обманом.

Не чернота вокруг, а белый свет,

Рассеянный везде густым туманом.

Тащил меня стремительный поток,

Шутя мне наносил за раной рану,

Я сделать захотел воды глоток,

Но ртом разбитым припадал

К туману...

Лишь там, где воды были глубоки,

Я различал нависший чёрный берег

И взмахом окровавленной руки

Достиг скалы, в спасение не веря.

И снится мне река меж диких скал.

И камни острые, впиваясь, бьют по рёбрам.

Мне повезло – я берег отыскал

В тумане белом,

нежном,

чистом,

добром...

 

* * *

Взглянула девочка

Поздней осенью

На голые тополя,

И показались они ей

Вонзёнными в землю метелками,

Которые чистят небо.

А теперь, когда

Обожгла любовь,

Узнаёт в этих тополях

Себя:

Улетели сомненья,

Как сухие листья,

А сердце

Открылось всему миру.

 

ОПАСНО...

«Не трогай...»

«Не открывать...»

«Не высовывайся...»

«Не говори...»

«Не пиши...»

«Не влезай –

Убьёт!»

Если во Вселенной

Есть существа,

Которые смогут прочитать

Эти надписи,

Они не захотят

Посетить Землю...

 

ОСЕНЬ

В опустевшем гнезде ласточки

Поселилась печаль.

 

ТРАВА ПОД КАМНЕМ

И в чёрном сердце

Есть белый свет.

Белый, как трава,

Придавленная камнем.

 

ПОСЛЕДНИЙ МИГ

Падая, срубленное дерево

Пытается ухватиться за звёзды.

 

Перевод c карачаевского

Аркадия Тюрина