Когда питерский хореограф Надежда Калинина, несколько лет назад выпустившая с артистами Музыкального театра им.И.М.Яушева драм-балет «Кармен», решила поставить на саранской сцене балет-фантазию «Конек-Горбунок» по мотивам одноименной сказки Петра Ершова на музыку Родиона Щедрина, она точно знала, кому доверить партию волшебного конька. Выпускница Московской академии хореографии, миниатюрная японочка Канон Сунахара как никто другой способна перевоплотиться в прыткого Горбунка, в пластике раскрывая характер необычного, игривого, но мудрого персонажа.

Трансформация мечты

Уже третий сезон Канон танцует в балетной труппе яушевского театра. Хотя в детстве быть балериной она не хотела. Ее больше интересовали науки, и по примеру отца маленькая Канон увлеченно занималась физикой.

Она родилась в древнем городе Хиросаки на севере острова Хонсю. Потом семья Сунахара переселилась в пригород Токио. Имя для Канон выбрал дед, старательно вывел причудливый иероглиф. Японцы особое значение придают знаковой символике. С точки зрения европейцев – это замысловатое переплетение линий, а для японцев оно служит своеобразным программированием судьбы. Дедушка задал внучке установку на счастье, успех, искренность и женскую притягательность.

Папа Канон занимается бизнесом, связанным с металлургическим производством. Мама, как полагается в патриархальных восточных семьях, ведет домашнее хозяйство. И дочку, в соответствии с этическими традициями, с трех лет обучали искусству каллиграфии, икебаны, чайной церемонии и иным премудростям, необходимым будущей хранительнице семейного очага. Но, как требует современная динамика мировой глобализации, едва научившись говорить, Канон принялась штудировать еще и английский.

А мама, выросшая в довольно состоятельной патриархальной семье, но беззаветно влюбленная в хореографию, мечтала, чтобы дочки стали балеринами. Сама она брала уроки у специалиста-китаянки, потом организовала собственную частную студию, где навыкам классического танца обучала сначала старшую дочку Канон, потом и младшую Лейн.

– Уроки хореографии в детстве мне не доставляли удовольствия, – признается балерина. – Это трудно физически, порой даже больно, особенно выполнение пальцевых элементов. Кроме того, мама строго следила за рационом и режимом питания. Ребенку, понятно, это не приносит радости. Но благодаря дисциплине и маминому упорству мне удалось добиться первых успехов. В Японии нет государственных хореографических учебных заведений, но проводится много различных, в том числе международных, балетных конкурсов. В детстве я часто в них участвовала, даже занимала призовые места. А когда понимаешь, что у тебя хорошо получается, возникает желание достичь большего, – объясняет артистка процесс трансформации своего увлечения физикой в любовь к хореографическому искусству.

Уроки русского

В 14 лет встал вопрос о продолжении образования. Европейские специалисты, обратившие внимание на талантливую японскую девочку, предлагали Канон учиться в Венской хореографической школе. Но в Австрии родителям иногородних учащихся нужно самостоятельно подыскивать жилье и заботиться о быте. Мама не решилась оставлять юную дочку в чужой стране без присмотра и повезла в Москву.

Важнейшим фактором стало то, что российская балетная школа пользуется авторитетом во всём мире. Кроме того, при Московской госакадемии хореографии имеется интернат – там школьникам предоставляется комфортное общежитие, регулярное питание, а главное – будущие звезды балета, как и их не танцующие ровесники, получают нормальное общее образование. Такой вариант маму вполне устраивал.

С 2006 года Канон стала «москвичкой». Хотя, отправляясь в Россию, она не знала ни слова по-русски. Вспоминает, что откровенно робела, глядя на тоненьких, высоких российских одноклассниц с длиннющими ногами. И ей очень хотелось понимать, о чем они говорят, и общаться с ними на одном языке. Английский, конечно, тоже пригодился. Но все четыре года обучения в московской школе она с одинаковым усердием оттачивала хореографическую технику, точные науки и осваивала премудрости русского языка. Завороженно смотрела записи балетных спектаклей с участием Екатерины Максимовой и читала произведения классиков русской литературы, стараясь распробовать все тонкости вкуса русского языка.

А врожденная коммуникабельность позволила ей обзавестись друзьями не только среди однокашников. И с педагогами, считает Сунахара, ей необычайно повезло. Так что четыре года пролетели почти незаметно.

«Гражданская неопределенность»

«О том, чтобы пытаться сделать балетную карьеру в Японии, у меня и мысли не возникало, – не скрывает Канон. – Да, хореографическое искусство у меня на Родине пользуется популярностью. Но в Японии нет государственных театров, где артисты за свой труд получают зарплату. Там хореография считается красивым хобби. Хочешь танцевать – пожалуйста! Но сам же и оплачивай это удовольствие. Мой папа – небедный человек, сумевший обеспечить материальной достаток семье. Однако я считаю неправильным, чтобы он оплачивал мою творческую деятельность. Я уже взрослая и должна самостоятельно зарабатывать на жизнь, – считает артистка. – Тем более в академии я получила хорошую профессиональную подготовку». Дипломированная балерина решила остаться в России. Хрупкую, технически подготовленную Сунахару охотно взяли в столичный антрепризный хореографический коллектив, в составе которого она успела выступить в Италии, Испании...

Но всякий раз, выезжая на гастроли и возвращаясь в Москву, Канон сталкивалась с визовыми проблемами, поскольку официально она оставалась подданной Страны Восходящего Солнца. Пробовала найти место в балетных труппах Киева, Тбилиси.

Не привыкшая унывать, Сунахара умеет легко находить контакт с окружающими. Оказавшись в Грузии, она познакомилась с живущим там соотечественником, издававшим журнал на японском языке. Он предложил Канон попробовать себя в журналистике. «А почему бы и нет?» – согласилась она. Причем для журнала Сунахара писала материалы не о театре и искусстве, а публицистические статьи о... геноциде евреев во время Второй мировой войны. «Меня саму заинтересовала эта тема, – поясняет артистка. – Занималась ее изучением».

В какой-то момент, наверное, устав от «гражданской неопределенности», Канон уехала на Родину, работала менеджером в токийской гостинице. Это у нее тоже неплохо получалось, тем более там, как ни странно, требовался специалист, владеющий русским языком.

А в свободное время она запоем читала в оригинале романы Достоевского и вдруг осознала, что скучает по России, по сцене, ежедневным занятиям у станка в репетиционном зале. И через три года опять решила попробовать реализовать себя в хореографическом искусстве, постараться найти вакантное место в каком-нибудь российском театре. Знакомые подсказали ей, что требуются артисты в саранскую балетную труппу.

Про Мордовию и столицу республики Канон раньше ничего не знала. И, намереваясь попасть в Яушевский театр, она по ошибке купила авиабилет из Москвы до... Саратова. Позвонила саранскому балетмейстеру Алексею Батракову, чтобы уточнить, как добраться до музыкального театра из саратовского аэропорта. А тот, вероятно, не всё расслышав, принялся объяснять, мол, поезд отправляется с Казанского вокзала. В общем, потом всё прояснилось и Сунахара добралась до Саранска.

«Когда я вышла из вагона, то сразу поняла: останусь здесь жить! – вспоминает Канон свои первые впечатления. – Здесь такой удивительный воздух!»

Да и в коллективе местного театра новенькую приняли радушно. По крайней мере, никаких закулисных интриг и тому подобного она тут не ощутила. Напротив, коллеги старались помочь во всём, в том числе любых чисто бытовых вопросах. И в профессиональном плане японская артистка чувствует себя востребованной. Она занята практически во всех балетных спектаклях.

Свадебное оригами

К российской еде Канон привыкла еще во время учебы в Москве. Кое-что даже научилась готовить сама, к примеру, борщ.

– Но русские блюда очень калорийные и тяжелые для желудка. Мне больше нравится японская кухня, – не скрывает артистка. – Для себя я чаще варю вегетарианский супчик мисо, делаю суши с разнообразной начинкой.

Однако местные заведения общепита, в меню которых предлагаются японские блюда, Канон обходит стороной, поскольку они, по мнению уроженки Страны Восходящего Солнца, ничего общего не имеют с настоящими японскими угощениями.

– Сладости, допустим, мед, мне кажутся слишком приторными. Я не понимаю их вкус. Мясо я не употребляю, разве что куриную грудку, – делится секретами своей изящности балерина. – Но для мужа с удовольствием готовлю мясные блюда.

С Сергеем они познакомились в общей компании. Он никак не связан с театром. Даже на музыкальные спектакли раньше не ходил. Канон считала его просто хорошим другом. Встречались, в свободное время гуляли по центральным улицам Саранска. Однажды случайно (так думает Канон. – Авт.) во время прогулки встретились с мамой Сергея, и она пригласила подружку сына в гости.

В общем, как-то так само собой получилось, что добрые приятельские отношения переросли в более глубокие чувства.

«Родители Сережи сразу меня очень тепло приняли. Когда я сообщила своим родителям, что собираюсь замуж, папа и другие родные были в шоке, – вспоминает Канон. – Но мама всех успокоила, мол, наша дочь не может сделать плохой выбор».

Свадьбу отмечали дважды. Зимой – в Саранске, а летом молодожены ездили на родину Канон. Там ее бабушка сшила для них ритуальные свадебные кимоно, и Сергей старательно исполнил роль восточного жениха.

Спросите, что его привлекло в иностранной девушке? Восток, как говорится, дело тонкое. Но на февральской свадьбе жених удивил Канон, вручив ей... собственноручно изготовленный букет-оригами. Оказывается, еще задолго до их знакомства Сергей освоил тонкости традиционного японского искусства складывания различных скульптур из бумаги и даже проводил мастер-классы для детворы. По профессии он программист. Теперь Сергей и в
театр ходит, по крайней мере, обязательно смотрит все спектакли с участием жены. «Сережа очень тонко понимает язык пластики и высказывает правильные оценки», – по-восточному мудро рассуждает Канон, для которой Саранск навсегда стал родным городом.