Александр Терентьев
* * *
Уходят старые солдаты,
Окончив все свои дела,
А были ведь молодцеваты,
Ни зной, ни стужа не брала.
Они в боях спасли Россию,
И в землю горькую свою
Уходят, смерть не пересилив,
Поодиночке, как в бою.
Не скажешь смерти по привычке:
«Мой полк, дивизия моя».
На той последней перекличке
Солдаты отвечают: «Я!»
На наших свадебных пирушках
Всё меньше их, фронтовиков...
Горят на траурных подушках
Созвездья красных орденов.
И тучи, словно эшелоны,
Ползут на запад, на закат,
И ветра синие знамёна
Над их могилами шумят.
* * *
Запечалюсь, затоскую,
Повезёт меня вагон
Из одной тоски в другую,
Как из полымя в огонь.
Мне казалось: тесен город,
Жить бы где-нибудь в глуши,
Но и здесь, в деревне, скоро
Стало тесно для души.
РОМАШКИ
На ромашках девушка гадала,
Венчики всё чаще обрывала,
Лепестки бросала, торопясь...
«Любит» – выходило каждый раз.
Вновь ромашку оборвав по кругу,
Девушка припомнила подругу
И вздохнула с грустью:
– Не пойму...
Любит... И зачем она ему?
* * *
Я склонился над лесным ручьём,
А водица заржавела в нём...
Не упала ли в ручей когда-то
Каска неизвестного солдата?
НА УЧЕНИЯХ
В окопах бинокли не блещут,
Над полем туман затяжной,
И мечется дождь-перебежчик
От нашей траншеи к чужой.
А нам, новобранцам-солдатам,
Приказано быть в блиндаже.
Вверху облака в три наката,
И так тяжело на душе!
Как будто ракета чужая
Ударит вот-вот в полигон,
И будет проверка большая,
Что крепче: душа иль бетон?
Мы знаем: с отбоем притихнет,
Откатится танковый гром,
В столовой займёт наш «противник»
Места за соседним столом.
Покуда ж и зябко, и сыро,
Вопрос вдруг себе задаю:
Что б делали без командира
Мы все в настоящем бою?
Возможно, что связи не будет,
Патронов лишь на полчаса.
Под лязг самоходных орудий
Мы глянем друг другу в глаза.
Над бруствером вскинемся разом,
В атаку пойдём до конца,
Ненужные противогазы
Сорвав в рукопашной с лица!
СВЕТОВОЙ ГОД
Венок сонетов
1
Всего двенадцать месяцев в году,
С надеждой все мы ждём начала года,
И я, признаться, тоже чуда жду,
Как в дальнем детстве, от его прихода.
Но всё ж, итоги подводя труду,
Как подвела их осенью природа,
Хочу узнать, какой была порода, –
Та, что весь год дробил я, как руду.
Когда была порода не пустой,
То мне крупица опыта досталась
Заслуженно из жилы золотой.
Когда же новогодье начиналось,
Мне лишь мечталось о крупице той
Ещё совсем не так давно, казалось.
2
Ещё совсем не так давно, казалось,
В сосновый бор, где леденел январь,
Озябшая семья клестов слеталась
Из мёрзлых шишек шелушить янтарь.
Метель над полустанками металась,
Во мгле, как путевой обходчик встарь,
Над рельсами нёс месяц свой фонарь:
Лучом едва дорога освещалась.
Потом вдоль кровель выросли сосульки,
Как ледяные звонкие свистульки,
И крупные, и мелкие в ряду.
В подпев ручьям, бегущим в переулке,
Запел скворец в протаявшем саду.
3
Запел скворец в протаявшем саду.
Во времена, что чудятся мне сказкой,
Он, чтобы не казаться на виду,
Под пахоту подладился окраской.
Сырую огородную гряду
Исследует, кося зрачком с опаской.
У входа в школу голубой указкой
Сосулька обломилась на лету.
С рассветом, взбудоражив рыхлый лёд,
Река взбурлила, постояла малость,
И – двинулся весенний ледоход!
Зеркальным карпом солнце заплескалось.
В тумане, всплывшем с белопенных вод,
Черёмуха цветами покрывалась.
4
Черёмуха цветами покрывалась,
Заря дарила яблоням свой цвет,
Всю землю солнце обогреть старалось,
Ведь даже птичьим дуплам нужен свет!
Вихрастый ветерок, затеяв шалость,
Соцветьями в окно стучал нет-нет.
За бабочкой-лимонницей вослед
С тропы листва лежалая помчалась.
До мая, как заведено в роду,
В садах уже закончилась уборка:
Сожгли малинный хворост, лебеду.
А в поле, чуть отполыхала зорька,
В ночь фарами уставясь дальнозорко,
Тянул к созвездьям трактор борозду.
5
Тянул к созвездьям трактор борозду,
И чернозём с вкраплениями кварца
Мерцал, чуть вспыхивая на свету,
Как в зёрна измельчённые зеркальца.
Вновь солнце воспаряло в высоту,
Млел огород картошиной с разварцей,
И воздух даже домоседа-старца
Бодрил, как будто брага на меду.
Но, тени расстилая над травой,
Вдали, подобно глыбе снеговой,
В зенит парная туча поднималась.
Тьму расщепив секирой огневой,
Ударил гром из тучи дождевой!
Потом пшеницей даль заколыхалась.
6
Потом пшеницей даль заколыхалась,
Сплошное море, ни дорог, ни троп,
Кому-то поле, может, примелькалось,
Но не тебе, сельчанин-хлебороб.
К закату солнца он, забыв усталость,
Лишь утерев фуражкой потный лоб,
Стоит у поля и мечтает, чтоб
Крупней в колосьях золото рождалось.
Ещё с тревогой думает о том,
Чтоб не спалила засуха огнём
То, что трудом и потом добывалось
Со жнейкой-солнцем, с месяцем-серпом.
Благоприятствуй, жизнь, ему во всём,
Чтоб вновь мечта у пахаря сбывалась!
7
Чтоб вновь мечта у пахаря сбывалась,
О том колосья солнцу бьют челом,
И чтоб вовек с орбиты не сбивалась
Планета, на которой мы живём.
Земляне! Люди! Поимейте жалость
К Земле! Она для всех нас – отчий дом.
Не лучше ли, чтоб солнечным зерном,
Чем порохом, земля перегружалась?
О, если б всем народам жить в ладу,
Лишь для салютов зернь хранить в патронах,
Навек забыть военную беду!
Не для печали же и писем похоронных,
А чтоб мечты сбывались у влюблённых,
Роняло небо позднюю звезду.
8
Роняло небо позднюю звезду.
Ночь августа, метеориты сея,
Вошла в поток, в горячую слюду,
Соримую созвездием Персея.
Осины, задрожав на холоду,
Желтеют, точно в пору суховея.
Вокруг светила, в зорьках розовея,
Не прекращает шар земной езду.
Ось наклонив весь год к звезде Полярной,
В своей воздушной шубе светозарной,
Окутавшей пустыни и моря,
Как флагман всей эскадры планетарной,
Летит Земля дорогой календарной
Вперёд – от января до января.
9
Вперёд – от января до января,
За беспредельным временем в погоне
Летит Земля, жемчужиной горя
В пульсирующей солнечной короне.
И хочется, по правде говоря,
Подобно предкам, на курганном склоне
К Яриле-солнышку воздеть ладони,
За добрый свет его благодаря.
Мне верится: бессмертен мир, покуда
Его не тронет вечной тьмы остуда,
Пока свой путь в грядущее торя,
Корабль межзвёздный для земного люда,
Летит Земля, как световое чудо,
Срывая день за днём с календаря.
10
Срывая день за днём с календаря,
Летит Земля, и жизнь на ней в расцвете!
Но, слышу, выбирают якоря
Авианосцы, смерть неся планете,
Сто тысяч лет, и, видимо, не зря
Мы были у природы, словно дети.
Теперь мы сами за неё в ответе,
За рёв изюбра, песню глухаря.
Мы за неё в ответе, как за мать,
Что нас смогла взрастить и воспитать,
Без устали трудясь, как заводная.
Теперь и нам пришла пора понять:
В свою весну не возвращаясь вспять,
Летит планета, облик изменяя.
11
Летит планета, облик изменяя.
Хоть есть запасы в кладовых Земли,
Но нефтевышки, с берега шагая,
Давно корнями в океан вросли.
Работает машина буровая
И соком недр питает корабли,
Летящие в космические дали,
Путь в звёздное пространство прорывая.
Но всё-таки порой в жилом отсеке
Устало космонавт опустит веки,
Припомнив поле, огонёк жилья...
Любовь к Земле – ты в каждом человеке!
Тем зримее воспоминаний реки,
Чем явственней жизнь ощущаю я.
12
Чем явственней жизнь ощущаю я,
Полёт Земли, движение созвездий,
Тем чаще я, дыханье затая,
Гляжу на звёзды, словно жду известий.
Заслышав трель ночного соловья,
Я радуюсь, что с ним живу я вместе.
Но кратко лето. Вновь подобна жести
Листва берёз вдоль жёлтого жнивья.
Над шелестом высоковольтных линий
Отгрохотали залпы летних ливней
Шаровьями чугунного литья.
Вновь заалели гроздья на рябине,
Приметней в каждой роще и долине
Изменчивость земного бытия.
13
Изменчивость земного бытия
Острее в сентябре осознаётся.
Вновь, как птенец, скорлупку колотя,
Родник под ледышком струистым бьётся.
Поспешней колесо своё крутя,
Всё ниже над лесами ходит солнце,
Взлетают звёзды, каждое оконце
Лучистой паутиной оплетя.
Вновь где-то тарахтит моторный плуг
И поле бороздит за кругом круг,
Зябь для семян озимых поднимая,
Слышней дождинок поминутный стук.
Уходит год, и понимаю вдруг:
Мне всё дороже эта жизнь земная.
14
Мне всё дороже эта жизнь земная.
Последний лист трепещет на ветру,
Стучит в окно пороша снеговая,
Дроблёному подобна серебру,
Когда горит ещё звезда ночная.
Как чудно просыпаться поутру,
С улыбкой и готовностью к добру,
Очередной рабочий день встречая!
Когда с мороза в комнату войду,
В кувшин поставлю веточку во льду,
Подобранную где-то на дороге.
Душа свежа. Год новый на пороге.
Немного жаль, однако, что в итоге
Всего двенадцать месяцев в году.
15
Всего двенадцать месяцев в году.
Ещё совсем не так давно, казалось,
Запел скворец в протаявшем саду,
Черёмуха цветами покрывалась,
Тянул к созвездьям трактор борозду,
Потом пшеницей даль заколыхалась.
Чтоб вновь мечта у пахаря сбывалась,
Роняло небо позднюю звезду...
Вперёд – от января до января,
Срывая день за днём с календаря,
Летит планета, облик изменяя.
Чем явственнее ощущаю я
Изменчивость земного бытия,
Мне всё дороже эта жизнь земная!
В этом году исполнилось бы 75 лет нашему другу, члену редколлегии и замечательному поэту Александру Терентьеву. Светлая память!
