Ксения БЫКОВА
ВСЁ СНАЧАЛА
Стоял жаркий августовский полдень. Это был один из таких дней, когда солнце светит ярче обычного, в воздухе стоит сухая пыль, и даже легкое дуновение ветерка не освежает атмосферу.
На вокзале было особенно душно. Мухи с характерным жужжанием бились о запачканные стекла, сквозь которые можно было разглядеть нечеткие очертания подъезжающих поездов, составов. У путей толпились люди – встречающие, провожающие и просто одинокие пассажиры, стоящие здесь почти все с единственным нетерпеливым желанием: или покинуть вокзал и оказаться в равнодушно укачивающем поезде, или же встретить человека, с которым, наверняка, давно не виделись, и углубиться в мир шумного города.
Ольга бесцельно оглядывалась вокруг себя. Взгляд ее зеленых глаз останавливался то на проезжающих составах, то на снующих людях, с сумками, чемоданами и всякой другой ношей. Ее мало интересовало, что происходит вокруг. Единственное, что могло привлечь ее внимание – это отмена пассажирского поезда на Москву. Ведь это была маленькая надежда, что до следующего рейса все переменится, и тогда Сашка не уедет. Но поезда здесь, как назло, ходили исправно.
Ольга и Александр поженились месяц назад. С самого начала между ними было решено, что после свадьбы он уедет работать в Москву. В глубине души Оля не хотела этого, согласившись лишь по настоянию Александра.
– Оль, мы ненадолго расстаемся, – немного умоляющим, немного приказывающим тоном сказал Александр, видя волнение жены, – как только с работой все уладится, я поищу квартиру, которая бы нас устроила, и сразу же куплю: отец дает мне достаточно денег.
Ольга рассеянно кивала головой. Он говорил ей это много раз, и много раз они обсуждали эту затею до свадьбы и после. Она могла лишь надеяться, что все будет хорошо, переубеждать его было бесполезно.
Александр был из обеспеченной семьи. Его отец раньше работал директором прибыльного завода. Как единственного сына в семье Александра воспитывали с той мыслью, что все пути для него открыты. Он сам решил выбрать свое направление в жизни. Отец лелеял надежду, что его сын займет какой-нибудь высокий пост в Москве. Сам же Александр нисколько не сомневался в выборе профессии.
У него было единственное увлечение – это компьютер. После школы он поступил в университет и получил диплом. Мечта его отца должна была осуществиться: его сын будет работать не в провинции, а в Москве. Правда, сам он уже не работал, поэтому вместе с работой и влиянием он потерял и необходимые связи. Но были деньги, и он полагал, что этого достаточно, посылая сына в столицу. Мать же Александра, всегда считавшая поступки мужа правильными, и сейчас согласилась с ним. И как тут могла возражать Ольга, оставшись одна при своем мнении.
Она обожала свой город – город, в котором родилась и выросла. Не хотела она покидать и мать, и мысль, что она будет жить где-то далеко от нее, не укладывалась у Ольги в голове.
Но время проходит. Одни мечты исчезают, а их место занимают другие. Она свыклась с мыслью, что ей придется менять свою жизнь, и согласилась переехать в Москву. И только за несколько дней перед отъездом начали появляться сомнения, да и старые мечты давали знать о себе с донышка души.
Дома, за час до отправления поезда, она несмело спросила мужа:
– Саш, может быть, мы останемся тут? Разве нельзя здесь найти хорошую работу?
– Тут? Да разве тебе не надоел этот город? Везде грязь, теснота, дороги разве что не проселочные. Я-то думал, что ты согласна со мной.
– Да, но…
– Никаких «но». Тебе понравится столица. Нам пора. Ты готова?
– Подожди. Тогда, может быть, я поеду вместе с тобой?
– Нет. Пойдем или я опоздаю, – в его голосе слышалась нотка раздражения, и она поняла, что он не уступит.
На какое-то мгновение на вокзале стало тише, пути обнажились, и Ольге показалось, что этот поезд все-таки не придет. Услышав через секунду его приближение, она подумала, что глупо себя ведет.
Пассажиры в спешке стали собирать вещи и выходить на перрон, так что у дверей образовалась пробка.
– Не спеши, – шепнул Александр.
Ольга взяла его руку и сомкнула пальцы. Он тихонько сжал ее руку в своей и улыбнулся.
Ольга была симпатичной, многие мужчины заглядывались на нее. Всегда аккуратно и со вкусом одетая, с черными гладкими волосами, уложенными в прическу, и серо-зелеными выразительными глазами, она очаровала Александра.
Сейчас ее расстроенное, озабоченное лицо уже не казалось ему таким привлекательным, как до свадьбы. Хотя он любил Ольгу и гордился ею как женой, но то, что временами они не понимали друг друга, сказывалось на отношениях супругов.
Поезд остановился, выпуская из себя пассажиров. Александр заторопился, стараясь ускорить прощание. Они вышли на перрон.
– Обещаешь, что будешь звонить мне?
– Ну, конечно. Каждую неделю.
С этими словами он поцеловал жену и скрылся в поезде, толпа тут же заслонила его. Проводник с невозмутимым видом проверил билеты.
Ольга устало побрела по нестерпимой жаре. Домой ей не хотелось. Они с мужем жили в небольшой двухкомнатной квартире, просто, но мило обставленной, отчего казалась всем очень уютным уголком. Но сейчас она была там одна, а это напоминало Оле о разлуке. Подумав секунду, она перешла дорогу и села в автобус, который увез ее в противоположном направлении от дома. Ей сейчас нужен был человек, который бы понял ее. Таким человеком была ее мать.
Первые дни разлуки Ольга сильно тосковала. Сотни раз ее рука тянулась к телефону, чтобы услышать любимый голос, и столько же раз она сдерживала себя, боясь помешать его работе. У нее был номер телефона гостиницы, в которой он остановился. Оттуда он звонил ей каждую субботу. Именно в этих непродолжительных беседах Ольга черпала силы жить долгие семь дней до следующей субботы.
Спустя месяц Александр сказал ей, что нашел приличную работу. Окрыленная этим известием, Ольга вдруг поняла, что ради любви к нему она сможет оставить и свою мать, и родной город.
– На какое число покупать билет? – не скрывая своей радости, спросила она.
– Никаких билетов. Нам же негде будет жить.
– Но мы сможем вместе выбрать квартиру. А пока…
– Нет, я сейчас очень занят, извини. Работа требует моих усиленных стараний, особенно на первых порах. В выходные я буду заниматься поисками квартиры. Если повезет, уже недельки через три ты сможешь приехать.
Ольга в трансе положила трубку.
«Недельки через три». Как он мог так говорить? Как? конечно, он завален работой, а для поиска жилья нужно много свободного времени. У меня будет это свободное время».
Ольга потянулась к телефону. Но тут первые сомнения закрались в душу.
«Он ведь это понимает, – мелькнуло у нее в голове, – почему тогда запрещает мне приезжать? Потому что не хочет, чтобы я приезжала?»
Оля не спала всю ночь. Только на заре она забылась в коротком беспокойном сне. Перед ней все замелькало в кошмаре: муж, поезд, Москва и, наконец, она, стоящая в новой квартире в свадебном платье, почему-то в сером – звонит телефон, она берет трубку, и голос Александра говорит ей: «Уходи».
Ольга вскочила с кровати и потянулась к телефону, который и правда звонил.
– Да.
– Милая, ты не обижаешься? – голос был ласковым.
– Нет, конечно, – ответила она.
Потом прошел еще один месяц. Муж звонил по субботам, со скрытым раздражением уговаривал ее подождать еще, и в конце концов она стала постепенно сживаться с мыслью об их разлуке. И когда квартира все-таки была куплена, а Александр сказал, что ему нужно ее обставить, Ольга поняла, что ее первоначальная догадка была правильной – он не хочет приезда жены.
А меж тем жизнь шла своим ходом. Она работала в фотосалоне и была довольна своей работой. Почти каждый день по вечерам ездила к матери, а потом в сумерках возвращалась домой, любуясь, как закат пожаром отражается в окнах домов.
Мать Ольги была уже на пенсии. Дочь боялась за ее слабое здоровье и после отъезда мужа с особым прилежанием ухаживала за ней: приносила продукты, договорилась с врачом, который жил этажом ниже и согласился посещать ее по мере необходимости.
Однажды после работы Оля, как обычно, купила нужные продукты и поехала к матери. Дверь ей открыл врач.
– Петр Алексеич, что-то случилось?
– Ничего страшного. У Марии Васильевны повышенное давление. Я уже ухожу.
– Спасибо вам.
– Не стоит. До свидания.
Ольга захлопнула за ним дверь. Мать вышла к ней навстречу. Они обнялись и прошли в комнату.
– Мам, голова болит?
– Лучше, Оленька. Хлеб купила? Спасибо. А то у меня совсем ничего не осталось, – затараторила Мария Васильевна.
К своим шестидесяти двум годам она уже сильно постарела. Лицо избороздили морщины, а сквозь серебро волос пробивалось лишь несколько черных прядей. Оля с любовью смотрела на лицо матери, освещенное ответным огнем, так что в материнских глазах светились искорки счастья.
– Может, ты ко мне переедешь? Ты ведь там совсем одна.
– Мам, я ведь уеду скоро, наверное.
– Наверное? И скоро ли? – мягко возразила Мария Васильевна.
– Ты сама знаешь, что это не от меня зависит. Если он не хочет, я останусь здесь.
– Но я тоже переживаю. Как ты там одна?
Ольга закрыла глаза. Ей действительно бывало частенько тоскливо в пустой квартире. Мать понимала ее, как никто другой.
– Нет, – произнесла она. – Он звонит мне, а у тебя нет телефона. И вообще я там недалеко работаю.
– Хорошо. Я не настаиваю, но мне жаль тебя.
Оля покачала головой.
– Все будет хорошо.
Но прошло еще шесть недель, а она все жила одна, ходила на работу, ездила к матери и по субботам общалась с мужем посредством телефона.
Квартира в Москве была уже почти обставлена, работа приносила прибыль, а Александр все медлил. Но вот, наконец, он позвонил и сказал, чтобы она собиралась.
– Оль, я тебе в среду позвоню, тогда согласуем с билетами.
Она поймала себя на том, что уже не трепещет при мысли о скорой встрече с мужем. Уже не хотелось бросить все: работу, город, как недавно. Да и ее мать чувствовала себя неважно: снова болела голова и прихватило сердце. И она решила на время отложить отъезд, пока мать не поправится.
А когда наступила среда, он не позвонил. Ольга сидела в кресле около телефона и ждала. Был уже десятый час вечера. Сначала она пыталась смотреть телевизор, потом взяла книгу, но все эти бесконечные сериалы раздражали ее, а смысл книги остался нераскрытым. Тогда она взяла ручку и принялась монотонно чертить ею по бумаге, ни о чем не думая, да и думать ни о чем не хотелось. Перед глазами мелькали воспоминания, в голове что-то зашумело, и Ольга поняла, что засыпает.
Александр позвонил утром, когда жена готовила завтрак. Она не удивилась, услышав его голос.
– Оль, не мог вчера позвонить. У меня на работе крупные неприятности. Поэтому…
– Саш, я не приеду. Здесь я нужна больше, чем тебе.
Ольга повесила трубку и, оставив незаконченный завтрак, оделась, взяла собранные в дорогу вещи и ушла.
Мария Васильевна сидела на стуле в домашнем халате и читала газету, надев очки. В это время позвонили в дверь. Звонок был странный: четыре раза подряд. Торопясь, она сняла очки и положила газету на стол, но та упала. Мария Васильевна волновалась: так обычно звонила Ольга. Она открыла дверь. Дочь перетаскивала сумки с вещами от лифта к двери.
– Что случилось?
– Мам, ты хотела, чтобы я переехала… Я не могу больше жить там.
Мать ничего не сказала, слезы навернулись на глаза – она все поняла.
«Всё было ошибкой. Нужно начинать всё сначала, – думала Ольга, – а пока…»
Ее глаза охватывали до боли знакомую обстановку комнаты: старый обшарпанный диванчик, коричневый палас на полу, стол с двумя стульями около окна, занавешенного бледно-зелеными выгоревшими шторами, сквозь которые светило бледное зимнее солнце.
«Мне ничего больше не нужно, у меня всё здесь есть», – думала Ольга.
