(К 200-летию со дня рождения Н.И. Ильминского)

Известный русский востоковед, педагог, профессор Казанской духовной академии и Казанского государственного императорского университета, член-корреспондент Императорской академии наук Николай Иванович Ильминский (1822 – 1891) внес значительный вклад в дело просвещения нерусского населения России – кряшен (крещеных татар), чувашей, черемисов (марийцев), мордвы, вотяков (удмуртов). Ему удалось активизировать и существенно продвинуть миссионерскую деятельность Русской Православной Церкви во второй половине XIX столетия, создав свою знаменитую педагогическую систему.  

Н.И. Ильминский родился 22 апреля (5 мая) 1822 года в городе Пензе, в семье священника, протоиерея Николаевской церкви. После окончания духовного училища, Николай Иванович поступил в Пензенскую духовную семинарию, которую успешно закончил в 1843 году. После этого, как один из лучших учеников семинарии, он был направлен для продолжения обучения в Казанскую духовную академию.

С раннего возраста Николай Ильминский проявлял большие способности к изучению языков. По свидетельству его биографа, профессора П.В.Знаменского, «раз услышанное или прочитанное слово чужого языка, кажется, никогда уже им не забывалось, этого мало, – с каким-то, можно сказать ясновидением он быстро схватывал самый строй, внутренний дух нового неизвестного ему прежде языка до такой степени, что мог, кажется, без грамматики и словаря наперёд угадывать подробности его форм и значение его своеобразных понятий».

В академии кроме древних языков (славянского, греческого и латинского), он изучал европейские – французский, немецкий, а также арабский, татарский и турецкий. Следует отметить, что миссионерские отделения при Казанской духовной академии: татарское и монгольское, были учреждены только в начале 1850-х годов, тем не менее татарский и арабский языки там уже преподавались приглашенными из Казанского университета профессорами М.М.Махмудовым и А.К.Казем-Беком. Кстати, с последним Ильминский много занимался дополнительно как в университете, так и на дому.

Казанскую духовную академию будущий профессор закончил в 1846 году со степенью магистра богословия. Как одного из лучших выпускников академии Николаю Ивановичу была предложена должность преподавателя татарского и арабского языков. Однако при этом ему пришлось преподавать не только языки, но и математику, ботанику, философию.

Занимаясь преподавательской деятельностью в академии, Н.И.Ильминский продолжал совершенствовать свой татарский язык, а также начал тщательно изучать быт татар. Ради этого он даже снял квартиру в Старо-татарской слободе Казани в отдалении от центра города, посещал занятия в медресе, много общался с муллами, татарскими купцами и простыми жителями слободы. Кроме того, Ильминский неоднократно совершал поездки по селам Казанской губернии, чтобы лучше ознакомиться с бытом татар и частными особенностями местных наречий.

Летом 1851 года Н.И.Ильминского, как подающего большие надежды молодого ученого, Святейший Синод (Св. Синод) командировал на Ближний Восток: Константинополь, Дамаск, Каир и другие города, «для собрания подробнейших и основательнейших сведений о магометанском учении и для усовершенствования себя в языках арабском, турецком и персидском, как способствующих ближайшему познанию магометанского учения».

Его путешествие продолжалось три года. Наибольшую часть времени Н.И. Ильминский провел в Каире, где изучал мусульманское богословие, право и арабский язык, а также слушал лекции в университете аль-Азхар. В Палестине и Ливане молодой ученый изучал арабские переводы Священного Писания, знакомился с бытом арабов-христиан, жил и общался с монахами в православных монастырях. Пребывание Ильминского в Палестине совпало с началом Крымской войны и ему с трудом удалось выехать из Османской империи. Через Грецию и Австрию Николай Иванович вернулся в Россию и прибыл в Казань в июле 1854 года.

Из поездки он привез большое количество книг, которые безвозмездно были переданы в библиотеку Казанской духовной академии. К тому времени в Казанской духовной академии было открыто миссионерское отделение с противомусульманским отделом. И по возвращении из командировки Н.И. Ильминский, вместе с Г.С. Саблуковым, стал одним из его основных преподавателей. Последний главным образом вел языки, а Николай Иванович, ставший к тому времени крупным специалистом в области ислама – исламское богословие и шариат. В сентябре 1857 года он получил звание экстраординарного профессора Казанской духовной академии.

Стремление Ильминского дать студентам более глубокие знания по исламской догматике привело к серьезному конфликту с ректором академии Иоанном (Соколовым) и архиепископом Казанским и Свияжским Афанасием (Соколовым), которые обвиняли Ильминского в пропаганде ислама. И как результат – правление академии отстранило Николая Ивановича от преподавания на миссионерских курсах с начала 1858/1859 учебного года и предложило ему преподавать еврейский язык и математику.

Не согласившись с этим предложением, ученый был вынужден оставить службу в Казанской духовной академии. Как отмечал историк Е.В. Липаков: «Уход Ильминского был демонстративным – бывший профессор устроился на должность переводчика Оренбургской пограничной комиссии, которая не требовала никакого образования и предполагала лишь знание татарского языка».

Работа в Оренбургской пограничной комиссии и пребывание в степи привлекли внимание Н.И. Ильминского к проблемам изучения тюркских языков, казахского фольклора и этнографии. Именно в это время он занялся практической просветительской и миссионерской деятельностью и приобрел известность как ученый-востоковед. В частности, Николай Иванович участвовал в разработке алфавита казахского языка на основе кириллицы. Кроме того, он способствовал преобразованию Киргизской (казахской) школы, существовавшей при Оренбургской пограничной комиссии, в учебное заведение, которое давало хорошее знание русскому языка.

В 1859 году Николай Иванович был переведен на должность чиновника для контроля в степи киргизской комиссии, в апреле-сентябре того же года участвовал в экспедиции по восточному берегу Каспийского моря и переговорах с туркменами.

В 1861 году Н.И. Ильминского снова пригласили на службу в Казань, где он продолжил изучение восточных языков. Это было связано с тем, что в 1860 году в Казанском университете была создана востоковедческая кафедра турецко-татарского языка. По инициативе тогдашнего ректора А.М. Бутлерова совет университета просил назначить на должность профессора кафедры именно Николая Ивановича. Таким образом, приказом министра народного просвещения от 6 сентября 1861 года он был назначен исполняющим обязанности экстраординарного профессора. Утверждение в данной должности последовало лишь в 1963 году.

В период работы в Казанском университете Н.И. Ильминский опубликовал ряд трудов по востоковедению, основанных на результатах его командировки на Ближний Восток и пребывания в Киргизской степи, среди них: языковедческие сочинения, произведения литературы и фольклора тюркских народов.

В 1867-1872 годах Н.И. Ильминский редактировал Ученые записки Казанского университета и одновременно являлся экстраординарным профессором татарского и арабского языков в Казанской духовной академии. В 1870 году он был избран членом-корреспондентом Санкт-Петербургской академии наук. В Казанском университете Н.И. Ильминский преподавал до начала 1872-1873 учебного года.

Следует отметить, что Николая Ивановича увлекала не только наука и преподавательская работа в университете и академии. С начала 1860-х годов он уделял большое внимание практической просветительской и миссионерской деятельности. Дело в том, что после отмены крепостного права в 1861-1863 годах участились случаи отпадения крещеных татар и иных инородцев от православной веры, сопровождавшиеся массовыми подачами прошений о переходе в ислам. По поручениям Св. Синода и министерства народного просвещения (МНП) Н.И. Ильминский с целью изучения ситуации на месте, регулярно объезжал села и деревни, населенные кряшенами и много беседовал с ними.

В итоге им была предложена идея использования системы образования для христианизации и русификации нерусских народов России, которая была одобрена Св. Синодом и правительством. Для обучения детей кряшен Ильминский разработал письменность на основе русской графики, а также создал ряд учебников и учебных пособий для миссионерских школ на основе кириллицы.

Основные принципы педагогической системы Н.И. Ильминского заключались в следующем:

1) обучение детей на родных языках, создание комплексов учебных пособий на этих языках (букварей, книг для чтения, учебников арифметики, Закона Божия);

2) изучение русского языка как одного из основных предметов с использованием качественных учебников отдельно для каждого народа; к концу 4-летней начальной школы учащиеся должны знать русский язык в таком объеме, чтобы они могли продолжать обучение по-русски;

3) высокие требования к учителям, которые должны свободно владеть языком учащихся, иметь качественное педагогическое образование и быть искренне православными;

4) обучение в начальных школах девочек.

Необходимо отметить, что последнему пункту Ильминский уделял особое внимание. Он всячески поддерживал женщин-учительниц, и, вопреки российским законам, считал возможным совместное обучение мужчин и женщин в средних и высших учебных заведениях.

С 1863 года Ильминский начал сотрудничать с молодым способным татарином-кряшеном Василием Тимофеевым, которого он привлек к переводческой деятельности, а позднее устроил практикантом-преподавателем татарского языка в Казанскую духовную академию.

Вскоре на своей квартире, по собственной инициативе, Тимофеев открыл школу, где стал обучать мальчиков-односельчан грамоте. Так было положено начало Казанской центральной крещено-татарской школе, официально открытой при поддержке Н.И. Ильминского в 1864 году. В школе занимались не только мальчики, но и девочки. Она выгодно отличалась от существовавших до этого других инородческих школ тем, что в ней применялась, разработанная Ильминским педагогическая система: преподавание велось на родном для учащихся языке, в духе русского православия и русской культуры.

Николай Иванович писал: «Наша цель – убедить всех смотреть на нашу школу не просто как на место обучения грамоте и цифре, но как на действительное миссионерское, христианско-просветительское учреждение... Мы рассчитываем на своих выпускников, как на проводников христианского просвещения в массу крещеных татар... Мы сошли с высоты отвлеченных теорий в жизнь действительную».

Школа довольно быстро превратилась в крупное учебное заведение и стала играть роль научно-методического центра не только для школ Казанской, но и соседних губерний. С 1865 года юноши и девушки, получившие образование в этом учебном заведении, становились учителями во вновь организованных школах в кряшенских, а также удмуртских (там, где удмурты понимали татарский язык) деревнях. Наблюдение за школами, посещение деревень кряшен, а также татар-мусульман давали материал для проверки эффективности переводов, сделанных Ильминским вместе с Тимофеевым.

Высокую оценку деятельности Казанской центральной крещено-татарской школе Ильминского дал император Александр II, посетивший ее в 1871 году: «Я очень рад, что ваши дети учатся здесь, и уверен, что они выйдут отсюда хорошими христианами».

В 1867 году было утверждено православное Братство во имя свт. Гурия Казанского, имевшее своей целью миссионерское просвещение в Казанском крае. Николай Иванович сразу же стал его активным членом. При его деятельном участии на средства Братства по примеру Казанской центральной крещено-татарской школы стали открываться другие инородческие школы, а также начала издаваться и распространяться миссионерская литература. Уже через несколько лет в Казанской губернии функционировало более 80 братских школ, учителями в которых были, в основном, воспитанники Казанской центральной крещено-татарской школы.

Кроме того, Н.И. Ильминский активно занимался переводческой деятельностью. Под его руководством были осуществлены переводы более чем на 30 языков народов России. Ему удалось организовать качественную подготовку переводов даже на те языки, которых сам не знал – правильность и качество подготовленных переводчиками текстов проверялось при детальном чтении и обратном переводе их учащимися соответствующих национальностей Казанской инородческой учительской семинарии, открытия которой в Казани Ильминский добился от министра народного просвещения Д.А.Толстого в 1872 году. Он же сам ее и возглавил.

Таким образом, крещено-татарская школа, наряду с семинарией, стала центральным звеном широкомасштабной системы миссионерского просвещения в Поволжском крае и на Урале. Эти учебные заведения готовили учителей и священнослужителей преимущественно из нерусской молодежи, призванной нести в массы инородческого населения региона идеи русско-православного просвещения.

Воспитанниками Н.И. Ильминского были многие известные миссионеры и деятели народного образования, среди них: В.Т.Тимофеев, И.Я.Яковлев, Н.А.Бобровников (приемный сын Николая Ивановича), Н.П.Остроумов, А.А.Воскресенский, Е.А.Малов, Т.Е.Егоров и многие другие.

Одним из учеников Ильминского был мордвин Авксентий Филиппович Юртов (1854-1916), который привлек его внимание, прежде всего, как один из первых образованных выходцев из мордвы, специально подготовленных для педагогической и миссионерской деятельности. Юртов стал первым юношей-мордвином в Казанской учительской семинарии. Во время своего обучения в семинарии он стал не только учеником, но и сотрудником Н.И.Ильминского. Юртов выполнял его поручения по изучению мордовских диалектов, сбору фольклорного и этнографического материала, переводу вероучительных книг, овладевал исследовательскими умениями.

Когда в 1876 г. Юртов закончил семинарию, её директор обратился к попечителю Казанского учебного округа П.Д.Шестакову с письмом, в котором говорилось: «В нынешнем году окончил курс учения во вверенной мне семинарии мордвин Авксентий Юртов, очень даровитый, основательный и отличной нравственности молодой человек».

Вскоре он, как благонадежный кандидат, был приглашен для преподавания в мордовской начальной школе при семинарии. Юртову поручили занятия в приготовительном классе, но главная работа состояла в привлечении в училище детей, Он объездил много сел, вел переговоры с родителями, не решавшимися отправлять ребят в далекую Казань. Одновременно А.Ф.Юртов продолжал и собирательскую работу.

 Не подлежит сомнению огромная роль Юртова в становлении мордовской письменности, нормировании эрзянской орфографии и упорядочении письменной формы и лексики эрзя-мордовского языка. Под влиянием идей Н.И.Ильминского, он занялся изучением разговорного мордовского языка и к этой работе привлек большую группу учащихся семинарии – выходцев из различных мордовских сел. Отношения учителя и ученика продолжались более 30 лет. Сначала это были непосредственные контакты, а затем – долгая переписка и редкие встречи.

Со времени открытия Казанской инородческой учительской семинарии система Н.И.Ильминского получила широкое распространение в земских школах, а после 1884 года и в церковно-приходских. При этом следует отметить, что внедрение своей системы Николаю Ивановичу давалось нелегко. Часто ему приходилось убеждать в ее целесообразности директоров народных училищ, руководителей уездных земских управ, епархиальные и уездные училищные советы. В связи с этим, он контактировал со всеми министрами народного просвещения и обер-прокурорами Св. Синода того времени, был лично знаком со многими архиереями и, надо это признать, имел на них влияние.

Особенно интенсивно Н.И.Ильминский переписывался с Обер-прокурором Св. Синода К.П.Победоносцевым. Письма Николая Ивановича по распоряжению последнего были опубликованы в 1895 году. Первое письмо датировано 11 февраля 1882 года, однако, по мнению ряда исследователей, переписка началась значительно раньше. Последнее же письмо было написано Ильминским 11 декабря 1891 года, всего за 16 дней до его кончины.

Николай Иванович скончался от рака желудка в своей квартире 27 декабря 1891 года (9 января 1892 года по новому стилю) на 69-ом году жизни. Похоронен на Арском кладбище г. Казани у правого придела храма Ярославских чудотворцев.

В некрологе по случаю кончины Н.И.Ильминского Обер-прокурор Св. Синода К.П.Победоносцев писал: «Это был поистине учитель в высшем значении слова, светильник от которого многие огни загорались ясным светом. Ученики его во множестве разошлись, им наученные и направленные, по Дальнему Востоку учителями, священниками, диаконами инородческих местностей; из глубины пустынь оренбургских, иркутских, алтайских, якутских отзывались сочувственные голоса на зов его, к нему обращались за советом и одушевлением – не именитые, не знатные, не богатые, но те «малые и простые», кои работают по темным углам, проливая свет посреди мрака, холода и неведения. Не было в этих углах нужды, на которую он не отзывался бы, не было беды и гора, коему он не сострадал бы. Сущие простецы инородцы несли к нему свои бытовые нужды, – и не раз в простых нуждах, мимо коих другой прошел бы с пренебрежением, отстаивал он их и помогал им ходатайствами своими в губернии и в столице».

Материал подготовил Владимир Иванов