Уверены, что любители современной поэзии хорошо знают два весомых поэтических имени – Евгений Семичев и Диана Кан. Эта талантливая поэтическая чета живет под Самарой, в Новокуйбышевске. Даже в наше малочитающее время им – провинциалам только по прописке, но отнюдь не по духу – удалось стать известными всей России. Радуешься в ожидании свежего слова, открывая подборки Семичева и Кан в «Нашем современнике» или «Литературной России». «Странник» тоже поддерживает эту творческую дружбу, поздравляет Диану Кан с выходом новой книги «Междуречье» и обещает читателям вскоре публикацию солидной подборки поэтессы, а в этом номере представляет поэму Евгения Семичева «Красный кречет».
«...Посылаем вам новую поэму Евгения Семичева о соколиной охоте времен Ивана Грозного. Поэма с исторической фактурой (по поводу этой фактуры Семичев в ходе работы консультировался с историками). Однако поэма не столько о прошлом, сколько о будущем России, которой, хочется верить, предстоит вновь, «под кривлянье скомороха и мирскую маету», набирать свою соколиную высоту – иначе не выжить. Поэма пока еще нигде не публиковалась, кроме самарских изданий. Возможно, вы сочтете ее уместной для формата «Странника», будем вам только благодарны. Дело в том, что в далекую старину на территории современного Новокуйбышевска располагались соколиные угодья графов Орловых (фаворитов Екатерины Великой) – в поволжских вотчинах, жалованных им Екатериной в благодарность за помощь при восшествии на престол. Соколиная тема периодически возникала в творчестве Семичева (достаточно вспомнить его книгу «Соколики русской земли»). К сожалению, после царя-западника Петра Первого соколиная охота – как примета русского повсеместного быта – заменяется охотой псовой. Лишь при Екатерине Великой, которая, будучи немкой и как бы желая легитимизироваться на русском престоле, старалась поддерживать все русское, начиная с самоличного ношения сарафана, соколиная охота переживает некоторый ренессанс. Но этот соколиный ренессанс был уже скорее данью моды на русскую старину, затронувшей лишь тогдашнюю элиту, нежели повсеместным явлением национального духа, каковым соколиная охота была во времена Ивана Грозного и царя Алексея Михайловича Романова (отца Петра Первого)...
Удачи вам, здоровья и вдохновения!..
Диана Кан».
Поэма
На горюн-горе высокой,
На седой Москве-реке
Белый храм – Господний сокол,
В золоченом клобуке.
В слободе стоит Напрудной
Грозной милостью царя.
Пламенеет знак нагрудный –
Соколиная заря.
По преданьям многовечным
В честь былых ненастных драм
Царский честник, красный кречет* –
Величают этот храм.
В пеленах народных мифов
К государевой реке
Его вынес святый Трифон,
Как сокольник, на руке.
Ниоткуда заявился
На пылающем коне.
И нечаянно приснился
Патрикееву во сне.
Жизни истина земная
Пишется на небеси.
Так ли было, я не знаю,
Но легенда так гласит...
..............................................
..............................................
...В ту неладную седмицу
Патрикеев пил с утра:
Утерял сокольник птицу
Из Приказного двора.
Возмечтался сын боярский,
Помолившись на зарю,
На охоте красной царской
Угодить государю.
Страсть ко власти подольститься
В Патрикеевых жила:
«Патрикеевна-лисица»
Поговорочка была.
Волчья сыть, собачий потрох! –
Вот как ты царю ульстил:
Заигрался в мыслях подлых –
Птицу сдуру упустил.
Головы тебе не жалко!
Видно, жалована зря
Горностаевая шапка
От великого царя.
Подвела лиса-плутовка –
Патрикеевна-судьба.
Сбила наземь шапку ловко
У боярина со лба...
..............................................
..............................................
...Барабанщик беспощадный,
От усердия рябой,
В тулумбас лупил вощагой,
Выводя призывный бой.
Гром катился дробным эхом
В поднебесной высоте.
Сокол брал Великим Верхом –
Поднимался на хвосте.
Словно дивный ясный пламень,
Над землею зависал.
И широкими кругами
Проплывал по небесам.
...Сотворенный Высшей волей,
Божьей милостью боец –
Сокол, как небесный воин –
Ратной чести образец.
Он щитом над полем бранным
Расправлял свои крыла,
Чтоб не оскверняли враны
Павших воинов тела.
Он царил в миру высоком,
Божьей милостью храним,
Шестокрылый ясный сокол –
Шестикрылый серафим.
Поднебесный зоркий стражник
Наверха стремглав взмывал.
Голубей почтовых вражьих
На лету перенимал.
В честь победы знатной, жаркой
Изо всех, что было, сил
Царь бросал на небо шапку –
Сокол шапку приносил.
Узнавал средь шапок прочих
Шапку грозного царя:
У нее по оторочью –
«Соколиная заря».
Со времен еще хазарских
По отваге и уму
Среди птиц на службе царских
Равных не было ему.
И на выездах посольских
Непременно всякий раз
Царских соколов геройских
Выставляли напоказ.
Удаль ратная и слава
На Руси в чести всегда.
Соколиная Держава
Божьим промыслом тверда.
И хотя орел – царь-птица
И небесный верховой,
Вряд ли с соколом сравнится
В грозной схватке боевой...
...Царский честник, красный кречет
Ставку делал налегке.
Восходил на небо свечкой
И добычу бил в пике.
Брал и коршуна, и луня.
С виража – не абы как!
Заполошный, словно клуня,
Падал в обморок коршак.
Бил в намёте чернь враную,
Вышибая потроха.
Как подкову гнут стальную,
Гнул небесные верха.
Разъярившемуся волку,
Сбив его в догоне с ног,
Прорубал когтями холку,
Вырывая позвонок.
На лету болотной птице
Крылья напрочь выбивал.
Патрикеевне-лисице
Увернуться не давал.
Драл своей добыче глотку
И когтил ее зело...
Но в сокольничью слободку
Разворачивал крыло.
И к сокольнику на руку
Ворочался на покой,
Потому что знал науку,
Чьей он выношен рукой.
...Патрикеев род боярский –
Достославный, столбовой.
А бояре службе царской
Присягали головой.
На соколиков держава
Не жалела серебра:
Соколиная забава –
Ратной доблести сестра.
Но в неладную седмицу,
В уречённый день и час,
Упустил сокольник птицу
Ненароком с пьяных глаз.
Взвился с напуска под вечер,
В небе вызрев воронка,
Заигрался красный кречет
И ушел за облака.
Никакие враньи враки
От позора не спасут.
Подсокольники-собаки,
Знамо дело, донесут.
Видно, ты, боярин Трифон,
Как собака, пропадешь!
Дорогим заморским грифам
На прокорм живьем пойдешь.
И такая есть зараза
На кречатне у царя –
Из Посольского Приказа
Затащили егеря.
..............................................
.............................................
Средь диковинок заморских
У царя есть даже слон.
И на выездах посольских
Тащит он походный трон.
Представляет слон собою
С виду – добрую избу
С ноздреватою трубою.
И гудит, как печь, в трубу.
Нарекли его Сизифом,
Погоняют батогом.
Как хотел сокольник Трифон
Водрузиться на таком.
Словно красный царский сокол
Свой урвать Великий Верх.
И, сверкнув геройским оком,
Свысока взирать на всех.
Чтоб сияла над заплечьем
Соколиная заря...
Чтобы знали все – кто честник
У великого царя.
Волчья сыть, собачий потрох!
Эко ты куда хватил:
Заигрался в мыслях подлых –
Птицу сдуру упустил.
На сокольничье вабило
Попадет твоя башка.
И такое дело было –
Вспомни Федора-дружка!..
...Затяжной осенний дождик
Листья с дерева стрижет.
Золотой плетеный должик,
Как удавка, руку жжет.
Трифон смерти не боится.
Жаль до слёз детей-сирот.
А боярину давиться –
Опорочить напрочь род.
Третий день в угаре минул,
Как случилась та беда –
Простегал верха и сгинул
Ясный сокол в никуда.
Царь, от ярости потея,
Прохрипел в падучке злой:
«Иль вернешь казне Свертея,
Или голову – долой!»
Грозно зыркнул, как разбойник,
Из-под царственных бровей.
И почувствовал сокольник
Запах смертушки своей.
Обмерла душа живая...
А в лихих очах царя
Воспылала грозовая
Соколиная заря.
Царь Иван Василич Грозный
Шибко скорый на правёж.
И молитвой скорбной слезной
Его душу не проймешь.
Делать нечего детине.
Бьет судьба, как ястреб, влёт.
Или в чистом поле сгинет,
Или сокола вернет...
.............................................
.............................................
...Жадно воду сивый мерин
Цедит с пригоршни пруда.
Патрикеев путь свой мерит,
Сам не ведает, куда.
От усталости сморился.
Приклонился в пояс дню.
Слез с коня и повалился
В ноги к батюшке-коню.
Возопил, заплакав горько:
«Боже праведный, прости!
Храм поставлю. Дай мне только
Ясна-сокола найти!»
В сон, как в бездну, провалился.
И ему в глубоком сне
Святый Трифон объявился
На пылающем коне.
Святый Трифон – Божий мытник –
Стережет Великий Верх.
Он охотников защитник
И сокольничьих утех.
На его плече искрится,
Горним пламенем горя,
Золотая багряница –
Соколиная заря.
И стоит свечой высокой,
На святой его руке
Божий храм – Господний сокол
В золоченом клобуке.
Воспромолвил Трифон святый:
«Покорись лихой судьбе.
Умоленный твоей клятвой,
Черковь вынес я тебе.
Порадеть на подвиг трудный
Обещанье дал ты сам.
В слободе поставь Напрудной
Соколиный Божий храм.
А теперь ступай в Мытищи.
Там, в листвяной стороне,
Ты свою пропажу сыщешь
В старой роще на сосне.
Разминешься с мерзкой плахой,
Грозным милован царем.
А закончишь жизнь монахом –
Божьим станешь звонарем.
Будешь горним вещим эхом
Оглашать родной простор
И вести с Великим Верхом
Величавый разговор...
...Отпусти свои печали.
Вспомни, как в рожок трубя,
Подсокольники венчали
На сокольника тебя.
Красных кречетов сажали.
Били каждому поклон.
И присады промежали
Муравой со всех сторон.
Золотым вращая оком,
Распалившись добела,
Небосвод – Господний сокол –
Распахнул свои крыла.
Стол накрыт сукном зеленым.
На него воссел Челиг.
На нагруднике орлёном
Золотится гербовик.
Цевки, стиснутые в кольца,
Крепко сжаты в кулаки.
На обносцах – колокольцы
И плетеные шнурки.
Он теперь – хозяин поля.
Честник, проще говоря.
И на то есть Божья воля
И веление царя.
На резной скамье высокой –
Царский бархат-киноварь.
Восседает Божий сокол –
Грозный русский государь.
Соколиными очами
Свысока глядит на всех.
В гордом царственном молчанье
Правит свой Великий Верх.
На призывный глас небесный
Государь настроил слух.
И царит над Божьей бездной
Нерушимый русский дух.
Он царит в миру высоком
Невредим, непобедим –
Русский дух – Господний сокол,
Шестикрылый серафим!
Твердь небесную пластая, –
Высоко парит она –
Мать честная, Русь Святая,
Соколиная страна!
...В час означенный, урочный
Матерущий из мужчин,
Укрепясь молитвой прочной,
Возвещал всему зачин.
Подношенья воздавали
Нареченному лицу.
Громогласно объявляли:
«Чину быть и образцу!»
К царской милости взывали.
В ноги кланялись царю.
Тулумбасы выбивали
«Соколиную зарю».
Словно царская поляна,
Уряжённая изба.
И басил подьячий рьяно,
Как архангела труба.
Нарастяг гнусавил зябко:
«Подлый смерд, челом ударь!
Горностаевую шапку
Тебе дарит государь».
Ты уткнулся в землю ликом.
И твои уста обжег
Грозной милостью великой
Красный царский сапожок.
Губы напрочь онемели.
Прикипела кровь к лицу.
Подсокольники взревели:
«Чину быть и образцу!
Царь избрал тебя, детину,
На Сокольничья Пути.
И тебе теперь по чину
Волю царскую блюсти.
Отряхни свой взор печальный.
Сбрось с него обиды тьму.
Ты царев слуга начальный.
И ступай служить ему...»
..............................................
..............................................
...А еще во сне глубоком
(Знать, была печаль тяжка!),
Патрикеев ненароком
Вспомнил Федора дружка...
...Барабанщик беспощадный,
От усердия рябой,
В тулумбас лупил вощагой,
Выводя на смертный бой.
Гром катился дробным эхом..
И, ярилом знаменит,
Полдень брал Великим Верхом –
Восходил свечой в зенит.
Столб дымился, иссеченный.
Тело висло на верви.
Кнут высверкивал крученый,
Размягченный на крови.
Опьянен тупой отвагой,
Не щадя своей руки,
Бил палач, кряхтя, с оттягой.
С тела рвал живьем куски.
Сгустки крови раскаленной
Жгли помостную доску.
Запах смертушки паленой
Палачу мутил башку.
Слово царское и дело
Укреплялись на Руси.
Пресвятая Божья Дева
Вся в слезах на небеси
Призывала, причитая,
К милосердью и любви.
Золотая Русь Святая
Утверждалась на крови.
Под кривлянье скомороха
И мирскую маету
Соколиная эпоха
Набирала высоту.
Кубок пенный подавали
Слуги батюшке-царю.
Тулумбасы выбивали
«Соколиную зарю».
Бил палач, впадая в одурь,
Мясо с косточек тесал.
И, забитый насмерть, Федор
Отдал душу небесам...
И душа его высоко
Вознеслась, прощая всех.
И в раю, как ясный сокол,
Обрела Великий Верх.
Светом праведным объята,
Навсегда прозрела вдруг.
Потому что Боже Святый
Снял с нее глухой клобук.
..............................................
..............................................
...Долго ль спал еще сокольник? –
Не ответит время нам...
А на Трифоновке стольной
Воссиял Господний храм.
В слободе стоит Напрудной
Грозной милостью царя.
Пламенеет знак нагрудный –
Соколиная заря.
По преданьям многовечным
В честь былых ненастных драм
Царский честник, красный кречет –
Величают этот храм.
В пеленах народных мифов
К государевой реке
Его вынес святый Трифон,
Как сокольник, на руке.
Белый храм – Господний сокол –
Божьей волею храним.
На горюн-горе высокой –
Небо русское над ним.
На призывный глас небесный
Он настроил чуткий слух.
И царит над Божьей бездной
Нерушимый русский дух.
Твердь небесную пластая,
Высоко парит она –
Мать честная, Русь святая,
Соколиная страна!
Золотым вращая оком,
Распалившись добела,
Небосвод – Господний сокол –
Распахнул свои крыла.
Удаль ратная и слава
На Руси в чести всегда.
Соколиная держава
Божьим промыслом тверда!
Над Москвой Первопрестольной
Солнце красное горит.
Звон раздольный колокольный
Ясным соколом парит.
Он взметнулся с колокольни,
Осеняя всё вокруг.
Колокольничий сокольник,
Снял с него звонарь клобук.
И багряными крылами
На плечах у звонаря
Запылала, словно пламя,
Соколиная заря.
Он на звоннице высокой
С высоты глядит на всех –
Лучезарный русский сокол,
Держит свой Великий Верх.
Звон плывет по небу лавой.
Высь Господняя светла.
Над Россией православной
Сокола-колокола.
Свет с небес струится горний
И сияют с высоты
Ясны соколы Господни –
Шестикрылые кресты.
Свет царит в миру высоком,
Высшей милостью творим, –
Шестикрылый ясный сокол,
Божий ангел серафим.
На Москве Первопрестольной
В красных солнечных лучах
Пламенеет колокольня,
Как заздравная свеча.
Жизни истина земная
Пишется на небеси.
Так ли было, я не знаю.
Но легенда так гласит.
Русским соколам во славу
Храм стоит и в наши дни...
Соколиные забавы
Ратной доблести сродни.
Сокольничий словарь
Честник – любимец, находящийся в чести.
Красный кречет – красивый сокол редкой белой масти.
Тулумбас – барабан.
Вощага – барабанная палочка.
Великий Верх – наивысшая точка полета.
Подниматься на хвосте – то есть вертикально.
Шестокрылый – особенность строения соколиного крыла, состоящего из шести подкрылков.
Сделать ставку – приготовиться к нападению.
Выношен – дрессирован, обучен.
Уреченный – назначенный.
Вабило – кусок мяса, являющийся приманкой для сокола.
Должик – ремешок, пристегивающий сокола к руке.
Свертей – имя сокола.
Черковь – церковь в старорусском произношении.
Присады – стулья, на которые сажают соколов.
Челиг – сокол-самец.
Гербовик – печать Сокольничьего Приказа.
Цевки – птичьи лапы.
Обносцы – кожаные путцы, к которым пристегивается должик.
Верви – веревки.
Трифоновка – Трифоновская улица в Москве.
«Соколиная заря» – красный бархатный нагрудник для сокола, сполошное зарево, особый барабанный бой.
