Весенний цикл праздников у мордвы богат обычаями. Это объясняется тем, что первооснова всех календарных обрядов — труд древнего земледельца, а весна и лето — самый важный период для сельских жителей. Именно в это время совершаются главные работы земледельца — вспашка поля, посев, высадка рассады, от которой зависело благополучие всей жизни общины в течение года.

В весенних праздниках особенно отчетливо прослеживаются два пласта: дохристианский и православный. Языческие моления мордвы, сохранявшиеся вплоть до начала ХХ века, постепенно сгруппировались вокруг крупных христианских праздников. Весенний цикл начинался с призыва тепла, солнца, теплого ветра. для этого выпекались из теста жаворонки или ласточки, с которыми дети поднимались на крыши домов и пели веснянки:

Жаворонки услышьте нас,

Скорее заметьте нас!

Скорее прилетите.

Весеннее тепло принесите.

Следующий цикл обрядов начинался с Вербного воскресенья. Молодежь ходила по домам, ударяя спящих людей веточками вербы. Это делалось с целью передачи силы растения человеку. Об этом пели сами исполнители обряда:

О, спите, спите!

Не бойтесь проснуться!

Вербой мы вас побьем,

До другого года здоровья дадим!

Большая группа обрядов сосредотачивалась вокруг Пасхи — одного из главных христианских праздников. По-эрзянски Пасха называется ине чи, по-мокшански — оцю ши (великий день). В этот праздник мордва устраивала поминовение предков. У них просили содействия в получении хорошего урожая, размножении скота, молили беречь людей от болезней и всякого зла. Для этого ходили всей семьей на кладбище. Затем приглашали умерших родичей домой, «помыться» в бане, которую топили специально для них — покштень-бабань баня, и поесть. В субботу перед Пасхой в одном из родственных домов готовили атянь пуре (пиво предков). Мед для него покупался на общие деньги — 10—15 копеек с человека. Накрывали два стола: в красном углу для Пасхи и прадедов, другой в противоположном углу — для прабабушек. Зажигали атянь штатол (свечу предков), который имелся в каждом роду. Рядом помещали атянь шапку (шапку предков), в которую клали в дар покойным деньги и яйца. Пасху и предков просили благословить присутствующих на хорошее житье. После моления в одном доме обходили по порядку все родственные дома. Молодушки в каждом из них повязывали в дар покойным белые платочки на штатол. После окончания поминовения, перед закатом солнца выходили за околицу «провожать» предков. Вслед им стреляли из ружей, чтобы очистить их «путь» от чертей. В некоторых местах мужчины на Пасху собирались по родам и варили сообща пасхальное пиво (ине чинь пуре). На место празднования они приезжали обязательно на лошадях. Они пили пиво, обливали им лошадей, чтобы те были здоровыми и хорошо работали во время пахоты.

До утверждения христианских традиций мордва в первый день Пасхи молилась и приносила жертвы верховному Богу. Главной жертвой был жеребенок, которого покупали за несколько лет до этого и откармливали по очереди в каждом доме. Совершали в этот день и семейное моление. В дар богам хозяин лил под порог немного пуре, бросал на горячие угли печи кусочки еды, а хозяйка оделяла всех присутствующих яйцами.

Есть сведения и о том, что мордва устраивала «встречи» и «проводы Пасхи. В ее роли выступала нарядно одетая девушка, которая появлялась с восточного края деревни. девушки встречали ее с ведром пуре, кланялись, называли посланицей Нишке паза. Вместе с ней они всю пасхальную неделю обходили дома, совершая обряд напоминающий колядование. девушки желали хозяевам здоровья, благополучия, большого урожая: «Дай вам бог здоровья, да уродится хлеб». «Провожали» Пасху всем селом. Она «уходила» на запад, то есть в противоположную сторону от своего появления. К этому событию варили много пива, которое распивали прямо на улице. При этом подбрасывали в воздух молодых парней.

Во время проводов Пасхи часто выполнялись обряды, связанные с огнем. Так, мокшане Саратовской губернии сбрасывали в реку копны горящего сена, в Самарской губернии молодежь в этот день бегала вокруг села с зажженными факелами в руках или спускала с гор горящие колеса. Многие исследователи связывают эти ритуальные огни с солярным культом. Они являлись олицетворением света, тепла, как и солнце. Поэтому они зажигались в даты солнечного календаря: зимнего (как уже отмечалось на Рождество и Крещение) и летнего солнцеворота, весеннего и осеннего равноденствия, а также вначале даты, отрывающей Новый год, как нынешнего летоисчисления, так и старинных. Возможно, что до христианизации мордва отмечала «великий день» именно в день весеннего равноденствия, который также у многих народов считался и наступлением Нового года. Именно в этот период начинало сильнее греть солнце, несшее благодатное тепло, расцветала природа, начинался сев. Недаром же мордва и молилась в этот праздник своему верховному Богу Шкаю или Вере пазу, которого Нижегородская мордва называла еще Чи пазом, то есть солнечным Богом. Ведь и Пасху в песнях и молитвах величали дочерью и посланницей Вере паза. Как и солнце она «приходила» с востока и «уходила» на запад. Огню приписывалась и продуцирующая сила, влияющая, в частности, на урожай. С культом огня, как символа плодородия было связано, в частности, моление в честь «хозяйки» овина Авын авы. Его устраивали или на пасхальной неделе, или в следующую за ней. Хозяева молились Авын аве о хорошем урожае, просили ее беречь хлеб от грозы и огня. Участники моления, выпив кружку пуре, бросали ее вверх со словами: «Пусть таким высоким будет хлеб!» Огонь также был и очищающей силой. Предполагалось, что он может уничтожить всякое зло, поэтому его зажигали перед началом каких-то важных событий. А так как Пасху обычно праздновали перед началом посевных работ, то естественно, что люди стремились обезопасить себя, скот, поля от злых сил.

И сейчас в мордовских селениях продолжают праздновать Пасху. Обязательно красят яйца, которые ходят собирать, в основном, дети. Ходят семьями на кладбище поминать умерших. В этот день крестники по обычаю ходят навещать своих крестных родителей, дарят им подарки. Последние в свою очередь одаривают пришедших. Раньше подобные посещения совершали женщины, которые приносили подарки повитухе, принимавшей у них роды. В некоторых селах, например в Исаклинском районе Самарской области, до сих пор сохраняется обычай проводов Пасхи. На каждом конце села наряжают ветку дерева (андямо) — ленточками, разноцветными лоскутками, бумажными цветами. С ними идут в лес на место бывших пчельников. С собой несут еду: пироги, лепешки, яйца. В лесу едят и веселятся. Наряженные ветки оставляют на месте трапезы.

Насыщены обрядами были дни перед началом сева, когда устраивали кереть озкс — моление плуга. Готовились к нему обстоятельно: на общественные деньги покупали быка, выбранные женщины варили пиво. В назначенный день празднично одетые жители собирались на околицу села. В чашках несли хлеб, пироги, яйца. Старики резали быка и варили в большом котле мясо. Каждый хозяин подходил с чашкой к котлу и получал свою долю. Перед началом трапезы один из стариков обращался к Богу с просьбой дать хороший урожай, благодатную погоду, сохранить посевы от зноя и слякоти. После этого все приступали к угощению. После обеда назначали день сева и выбирали человека, который должен был выехать первым. Этот человек должен был быть трудолюбивым, добрым, честным, с «легкой» рукой.

Наряду с общественным молением началу сева посвящались семейные и родовые озксы. Вечером все члены семьи запирались в избе, хозяин зажигал свечу и клал под образами горсть зерен из предназначенных для сева. Затем он усердно молился об успешном севе или богатом урожае не только для себя, но и на долю нищих и безродных стариков. В доме предварительно затыкались все щели, отверстия, труба в печи, чтобы не могла уйти нисшедшая от молитвы на зерна благодать. Эту горсть хозяин брал с собой в карман вместе с лепешкой, куском мяса и яйцом. Все это он зарывал на загоне.

Перед севом в жертву божествам приносили: хлеб, пироги, блины, гуся или курицу. Обязательными приношениями были также яйца. Так, в Саранском уезде после окончания сева на поле оставляли корзину с яйцами. В селе Кочкурово яйца прямо в скорлупе запекали в хлеб, который делили между участниками предпосевного моления. Во многих местах перед началом сева яйцо зарывали около межи, чтобы зерна были такой же величины. Яйца закапывали в землю и перед посадкой огородных культур, чтобы был обильный урожай. То есть яйцо воплощало собой идею плодородия.

По окончании всех посевных работ мордовские крестьяне совершали ряд молений, которые должны были обеспечить благоприятную погоду, хороший урожай, здоровье людям и скоту, благополучие в хозяйстве. Эти моления проводились как всей общиной (велень озкс), так и отдельными группами мужчин (атянь озкс) и женщин (бабань озкс) или (бабань каша). Они проводились у водного источника: реки, ручья или колодца, а также у почитаемых деревьев. Например, в селе Торновое Волжского района Самарской области девушки после окончания сева устраивали моление стирь озкс у священной ивы.

Самым главным молением было общесельское моление: велень озкс или велень пуре. К нему тщательно готовились — подбирали жертвенных животных, готовили пищу, варили от 200 до 400 ведер пуре. Обычно моление длилось три дня. В первые два дня молились верховному Богу и покровителям различных природных стихий, а на третий день устраивали солдат озкс, — просили здоровья и легкой службы для солдат. Люди не расходились до позднего вечера — старшие пили пиво, а молодежь заводила игры. Во время молений совершали ряд магических действий: обливание участников водой — чтобы вызвать дождь, подбрасывание вверх яиц — чтобы зерно было с яичный желток и т. п.

Повсеместно проводилось женское моление, в котором участвовали и дети. Основным ритуальным блюдом на нем была каша, отсюда и название этого озкса — бабань каша. Это блюдо, как и другие продукты, отличающиеся множественностью (орехи, бобы, зерна злаков) было олицетворением изобилия. Если на другие моления кашу обычно приносили уже сваренной, то здесь ее готовили на месте. Причем, для усиления магического воздействия часто ее делали из зерен разных сортов. Обрядовую кашу в качестве жертвы богам зарывали в землю, бросали в воду, клали в дупло или вешали в лукошке на священные деревья. Считалось, что чем выше подвесить это лукошко, тем выше вырастут хлеба. Ритуальную кашу относили домой, где кормили ею семью и домашний скот, чтобы обеспечить им здоровье и плодовитость. Во время бабань озкс иногда варили и салму, которая также была множественным продуктом. Над ней молились о размиожении овец: «Сколько клецок в миске, пусть на столько же прибавят в поголовье серые овцы!» Как и на других молениях приносили в жертву животных. Причем, до конца ХIХ века во многих местах во время этого обряда сохранялась имитация принесения человеческой жертвы. Для этого к шее одной из участниц моления, чаще всего вдовы, несколько раз подносили нож, делая вид будто «убивают» ее. Затем одежду жертвы, как и шкуры животных, развешивали на дышле повозки. А саму женщину клали в телегу и увозили в деревню. Возвращаться к месту обряда ей не разрешалось.

С течением времени под влиянием христианства функции этих молений: обеспечение дождей, здоровья людям и скоту, охрана посевов, перешли к обрядовому обходу полей паксянь кругом велявтома, паксянь кружама. В этом обходе участвовали все члены общины: дети, молодежь, взрослые, старики. Он обычно начинался у церкви, а в тех селениях, где ее не было — у кладбища. У водного источника (реки, ручья, родника) совершали молебен о благоприятной погоде, обильном урожае. Как и на языческих молениях, всех участников шествия обливали водой, чтобы не было засухи. Тех, кто сопротивлялся, бросали в воду. Бочки с водой привозили и в деревню, чтобы обрызгать животных, а также людей, не участвовавших в молении.

Важнейшим моментом в крестьянском хозяйстве были первый весенний выгон скота на пастбище. Ему предшествовал наем пастухов и подпасков, от умения которых зависело сохранение и приумножение животных, количество полученной от них продукции. Организация летней пастьбы была довольно сложной социальной механикой: требовался договор хозяев в вопросе о пользовании угодьями, о продолжительности выпаса, о способах оплаты пастуху. Все это породило множество обрядов, примет и поверий.

Наиболее важным моментом в этом обрядовом ряду был первый выгон скота со двора. В этот день хозяйки погоняли животных веточками вербы, оставленными с праздника Вербного воскресенья. Если в доме была молодушка, то именно она проводила эту процедуру. Скот сгоняли к месту ливтема панема озкса (моления первого выгона скота). Оно проводилось обычно в овраге с родником. По его склонам зажигали костры. После молитвы верховному Богу и покровителю скотоводства Велень пазу стадо прогоняли между ними. Если поблизости от села не было оврага, то для скота делали специальную траншею. Огонь здесь, как и в других обрядах, служил символом очищения, оберега от болезней и злых сил. С вхождением в быт мордвы христианства костры заменялись свечами, около которых ставили иконы. В обряде стал участвовать священник, который кропил скот святой водой.

Вплоть до начала ХХ века у мордвы проводились и моления, посвященные божествам отдельных животных. В селе Кардафлей Городищенского уезда Пензенской губернии алашань озкс (моление о лошадях) устраивали на Вознесение у священной сосны. На общественные деньги покупали мед для пива и жертвенных животных. Из каждого дома на моление приходил один человек, который нес с собой каравай хлеба с запеченным в него яйцом. Эти хлебы ставили в ряд на земле, а перед ними, на воткнутый в землю шест, прикрепляли икону Фрола и Лавра. Трое выбранных стариков молились перед ней, прося сохранить лошадей от зла и лиха, способствовать их размножению. С подобной же просьбой обращались и к предкам. В селе Пичелейка этого же уезда подобный молян назывался алашань пуре (лошадиное пиво). Перед ним старики готовили жертвенную еду, а другие участники приезжали на место моления верхом на лошадях.

Подобные моления устраивались и в честь других животных. Так, о сохранности и благополучии крупного рогатого скота, о том, чтобы они давали больше продукции и потомства, молились во время скал озкса (моления о коровах) и бука озкса (моления о быках). В деревне Вязовка Хвалынского уезда Саратовской губернии их устраивали также перед Вознесением. Праздник проходил на холме, около берез. Им руководили четверо мужчин, которые переизбирались каждый год. В Бугульминском уезде Самарской губернии бука озкс отмечался через неделю после Троицы. Обряд жертвоприношения совершали трое пожилых мужчин. Молились, обернувшись лицом к востоку, прося о хорошем самочувствии скота и жителей деревни.

Таким образом, в весенне-летних праздниках применялись многие символы плодородия, использовавшиеся и в зимнем цикле: зерно, хлеб, изобилие мучных блюд (блинов, лепешек, пирогов, каш). Но весной и летом использовались и другие элементы: растительность, сельскохозяйственные орудия, яйца — как важный ритуальный символ плодородия.