Анжелика Горбунова

«Голландец любимого фасона»

* * *

Утренний лучик пробрался между штор и устроился на подушке Лины. Окончательно вывел из сна звон колоколов «Старушки», возвещающий утро.

После завтрака девушки снова вертелись у церкви, попутно наблюдая за домом.

– Здесь мы ничего больше не высмотрим, – произнесла Вася, – давай пробираться внутрь.

– А если мы внутри что-то высмотрим, думаешь, сможем к этому подобраться? – улыбнулась Лина.

– Все будет видно на месте, – ответила Василиса и решительно направилась ко входу.

Церковное убранство, легкая прохлада средневекового здания и приветливые лица прихожан и служителей воодушевили девушек.

– Пойдем к тому окну, – шепнула Василиса.

Старинные плиты лежали плотно друг к другу, все стыки были залиты скрепляющим раствором и никаких трещин или выступов не замечалось.

– Стоп! А это что?! – зашептала Василиса, склонившись над одной из плит.

– Где? – Лина опустилась на колени.

– Смотри! – глаза Васи сверкнули азартным блеском. – Вот здесь, сбоку заметен небольшой выступ. Видишь?

Лина склонилась ниже и увидела, что одна из плит еле заметно возвышалась над другими, и этот еле заметный выступ можно было поддеть.

– Выходим, – скомандовала Вася, – все обговорим на улице.

На облюбованной ими лавочке девчонки ринулись
изыскивать пути проникновения в подземелье.

– Прибегнем к классике, – опять сверкнула взором Вася. – Как в «Бронзовой птице», спрячемся и за ночь все проверим.

– Как легко! – Лина даже хлопнула себя по коленям. – Ты полагаешь, что в церкви нет камер наблюдения?!

– Где они есть, я заметила, – ответила Василиса. – Преду-
предим в отеле, что не будем сегодня ночевать, а сейчас приобретём всё необходимое для нашей авантюры.

– Может, как-нибудь цивилизованно это сделать? – нерешительно проговорила Лина.

– Это как? – Василиса скорчила язвительную гримаску.

– Ну-у, всё рассказать нашим, отец соберёт группу.

– Да? – саркастически произнесла Василиса. – Российские спецслужбы оповестят голландские, будет запрошено разрешение на проникновение в подземелье старейшей церкви, информация в какой-то мере станет известна многим, и группа приедет к большому шишу.

Пока девушки вели разговор, к дому напротив подъехала уже примелькавшаяся машина и из неё показался вчерашний знакомец.

– А вот и сюрприз! – просияла Вася и поднялась с лавочки.

– I’m sorry, mister! – быстро подбежала она к Павлу. – Can you explane us, where is here a house of Karel Fabricious?^*

– We are tourists from Russia! – подхватила Лина. – And we so love this artist!^**

– О, вы русские?! – обрадовался мужчина.

– И вы – русский?! – так искусно изобразила удивление Вася, что у Лины промелькнула мысль о необходимости правильного употребления артистических способностей подруги.

– Да, – сиял Паша, воодушевлённый красотой землячек, –
Давно, правда, здесь живу и работаю.

Судя по всему, Павел был явно неравнодушен к женскому обществу.

– А может, по чашечке кофе? – окатил он радушием. – Тем более, я и проживаю в интересующем вас объекте.

– Что?! – девушки изобразили непомерное удивление. – Это дом Карела Фабрициуса?

– Да, – Паша воспарил душой от произведённого (знал бы он, что хорошо отрепетированного) эффекта.

А Лина и Вася не верили счастью – сам пригласил!

Интерьер дома был выдержан в эклектическом стиле: смесь 17 и 21 веков, барокко и хай-тек. Лина и Вася сопровождали дорогу к дому комплиментами хозяину и его дому, а Павел благодарно поглядывал на гостий. Предложив девушкам расположиться в креслах в холле, Паша упорхнул на кухню.

Кофе, сваренный «хозяином», был ароматен и очень вкусен. Когда Лина на вопрос Павла, где они учатся, назвала Питерскую академию художеств, Вася чуть не поперхнулась, но вовремя поняла, что Лина права, давая неверную информацию.

– А как вы приобрели этот дом? – наивно захлопала ресницами Василиса. – Вы сразу после Фабрициуса стали его хозяином или им ещё кто-нибудь владел?

– Он принадлежал пожилой вдове, – состряпал скорбную физиономию Павел, – она скончалась и её родственники выставили дом на продажу.

Паша любезно показал дом гостьям, а также коллекцию оружия и украшений, но ничего такого, что было бы в розыске, девушки не увидели.

Они простились с хозяином и получили приглашение для новой встречи.

– Что ж, вранье, помноженное на враньё, – изрекла Лина, когда девушки вышли на улицу.

– Ну, ничего, главное выяснить, есть ли тайник, а потом разберемся с остальным.

Пообедав в полюбившемся кафе, Лина и Вася направились в супермаркет и приобрели два мотка верёвки, фонари, туристические лопатки и ещё кое-что по мелочи.

 

* * *

Вышли из отеля в девять вечера. Лопаты (взяли складные) завернули так, чтобы они не бросались в глаза, всё необходимое сложили в большую сумку, телефоны перевели на беззвучный режим, после чего вошли в церковь.

Вечерняя служба подходила к концу. Лина и Вася благоговейно прослушали органную мелодию, потом огляделись и... Вася чуть тронула Лину за колено, указав глазами на небольшую нишу за пологом, скрытую в неосвещённой части церкви.

Лина поняла и кивнула.

Обе тихо встали и, делая вид, что рассматривают витражи, начали продвигаться к нише вдоль стены.

В нише оказалось несколько больших деревянных ящиков, за которые девушки и спрятались.

Было слышно, как расходятся прихожане, как пастор отдаёт распоряжения служкам. Наконец свет постепенно погас, послышался звук запираемых затворов, и церковь оказалась освещена только уличными фонарями.

Выждав несколько минут, Лина и Вася осторожно выползли из ниши. Присев на корточки, подождали ещё немного и только тогда принялись продвигаться к заветной плите. Вася включила фонарик. Прикрыв его рукой, Лина достала нож и лопатку и, устроив её в выступ, нажала... Плита пошла вверх.

– Ого, есть, – шепнула Вася.

Лина вставила в открывшуюся щель лопатку и надавила. Плита сдвинулась в сторону.

Перед девушками открылся вход с хорошо различимыми ступенями, ведущими в самое настоящее подземелье.

– Ещё один подземный ход, – обреченно произнесла Вася.

– Ну, а как ты хотела? Средневековое здание со всем необходимым, – ответила Лина, – вот только боязно в него спускаться. Кто знает, куда он приведёт, и не закроют ли, не дай Бог, нас.

– Куда деваться, не идти же назад, – ответила Васи-
лиса.

Лина перекрестилась, перекрестила Васю, и, взявшись за руки, девушки сделали первый шаг в темноту.

Каменная лестница, ведущая вниз, не была запущенной: ни крыс, ни летучих мышей, ни паутинных пологов со скелетами и прочих «украшений интерьера» не наблюдалось.

Дорогу Вася и Лина освещали одним фонарём, второй держали про запас – как-никак опыт с подземельями у них уже имелся.

– Надеюсь, наши скелеты, обнаруженные лет через пять, не восполнят недостающую в интерьере классику?

– Подсыпьте оптимизму, мамзель! – приободрила Вася, но по голосу её было слышно, что и она волнуется.

Девушки прошли уже приличное расстояние, когда лестница, наконец, закончилась, и они оказались в тон-
неле.

– Надеюсь, нам не срубит головы средневековая секира? – неудачно пошутила Вася.

– Ничего, сэкономишь на цитрамоне, – съязвила подруга в ответ.

– Лина!..

– Тихо! – Лина резко остановилась. – Кажется, впереди слышны какие-то звуки.

– Может, показалось...

– Вряд ли, – Лина еще крепче сжала Васину руку. – Пойдём, осторожнее, приглуши свет.

Через несколько метров им показалось, что впереди есть слабое свечение. На цыпочках они продвигались по тоннелю дальше, и вдруг...

– А-а! – раздался женский вскрик, после чего девушки заметили решётку, а за ней, во вполне комфортабельной комнатке без окон находилась женщина.

Она сначала испуганно отшатнулась к кровати, потом снова подбежала к решётке и воззрилась на девушек.

– Оh, mon Dieu! Oh! – дрожащие руки протянулись сквозь решётку. – Who are you?! Oh? My God!

Смесь французского и английского выдали сильнейшее волнение.

– Кто вы?! – бросилась к женщине Лина, пока Вася дополнительно осветила фонарём и без того освещенный уголок подземелья.

– О, русскье?! – с сильным акцентом спросила женщина уже со счастливым выражением лица. – Аркади? Он?!

– Подождите, – глаза Лины расширились до предела, а Вася и вовсе застыла на месте, лицо женщины показалось им очень знакомым. – Анриетта?!

Это имя Лина и Вася выдохнули в один голос.

Перед ними действительно стояла «погибшая» жена Аркадия Павловича – Анриетта д’Эпернон-Гансовская.

– Если бы я умела падать в обморок, сейчас был бы самый подходящий повод, – ошеломленно произнесла Лина.

– Слава Богу, что не умеешь, – ожила Вася, – совершенно неуместное действие в данной ситуации!

Анриетта же меж тем причитала на всех языках, какие знала, плакала и смеялась, хватала себя за виски, снова приникала к решётке, протягивая руки к девушкам. Лина растрогалась и обнимала Анриетту через прутья решётки.

– У нас нет времени на эмоции, – отрезвила Вася. – Нужно уходить.

– Но тайник? – возопила Лина.

– Тайник? – переспросила Анриетта. – Which of them?

– ОК, – произнесла Лина и, перейдя на французский, объяснила Анриетте, о каком тайнике они ведут речь.

– О, я знаю о нём, – обрадовалась Анриетта, – и знаю, где он расположен.

– И где же? – Василиса приникла к прутьям решётки.

– В доме, в камине наверху, – сообщила Анриетта, трепеща от радости. – В дом можно попасть через подзе-
мелье.

– Вас закрывают обычным или электронным ключом? – быстро спросила Василиса.

– Замок обычный, – ответила Анриетта, – это средневековое подземелье, одна из камер которого специально оборудована для меня. Здесь даже телевизор есть.

– Вас ценят, – улыбнулась Лина, извлекая складной нож из кармана. Вася рассмотрела, где входное отверстие для ключа и, вставив кончик ножа, открыла камеру без особого труда.

Анриетта бросилась обнимать обеих спасительниц.

– Вы мои ангелы, – расплакалась она.

– То же самое говорит ваш муж, – обнимая её, улыбнулась Лина.

– Аркадий?!

– Да! С ним всё в порядке, он в безопасности, – поспешила заверить её Вася. – Теперь главное – бежать отсюда.

– Да, – кивнула Анриетта, – но время у нас есть. Меня проверяют в одно и то же время, так что пока у нас в запасе несколько часов.

Девушки решили все же оставить Анриэтту в ее темнице на случай, если ее охрана придет раньше, а сами направились дальше по коридору – к дому, где находился предполагаемый тайник. Наконец они оказались перед небольшой дверцей.

– А если нас сейчас рассматривают при помощи видеокамер? – прошептала Лина.

– Тогда посмотри, в порядке ли у меня волосы? – подмигнула Вася.

– Этот приступ веселья у тебя на нервной почве? – поинтересовалась Лина.

– Ага, – кивнула Вася, – что дальше?

– Кабы знать! – бормотнула Лина, прислонив ухо к двери. Она снова извлекла ножик, вставила кончик в замочную скважину и тихонько повернула. Тихо щёлкнул замок. Выждав минуты две-три, девушки приоткрыли дверь.

В доме стояла настораживающая тишина. Девушки не могли включить фонарик и начали продвижение вперёд практически наощупь, помня наставления Анриетты. Вошли
в холл. Слабый свет исходил от подсветок под картинками. Двустворчатые высокие двери, вероятно, вели в спальню. Пройдя несколько шагов, Лина и Вася разглядели большой камин с двумя, скорее всего серебряными, шандалами. Над камином висела картина, кажется, пейзаж Каро.

– И как будем искать тайник? – прошептала Вася.

– Классическим методом! – подмигнула Лина. – Механизм может быть скрыт в шандалах или в завитках каких-нибудь.

– Здесь нет завитков.

Подойдя вплотную к камину, сыщицы обнаружили, что он выложен знаменитыми делфтскими изразцами.

– Смотри, – тронула Вася Лину за плечо, – здесь изображена Старая Церковь, а в уголке цветочек.

– Ну и что? – не поняла Лина Васиных умозаключений. –
Включи фонарик. Похоже, в доме или никого нет, или обитатели спят.

Вася исполнила просьбу подруги, после чего Лина провела пальцами по всем изразцам, надавливая на каждый, но ничего не произошло.

– Посмотри сюда! – раздался шёпот Василисы над самым ухом.

– Что здесь?

– Еле заметный цветочек, такой же, как на изразце, – голос Василисы звенел, а в глазах загорелся азартный огонёк. Лина подошла к камину и увидела на стене, куда указывала Василиса, небольшую композицию в рамочке, состоящую из изразца и нескольких интерьерных украшений. На изразце и был цветочек, схожий с каминным.

– И?

– Попробуем нажать...

Раздался мягкий щелчок, задняя стенка камина раздвинулась, показался ход...

В комнате вдруг вспыхнул свет и зазвучали аплодис-
менты.

– Браво!

Лина и Вася, ещё не осознав до конца весь ужас своего положения, оглянулись...

На диванах и креслах расположились: Паша-«норушка», ректор, Олег Александрович, Стриженова и ещё двое незнакомых мужчин, и... это уже было самым диким в этой сцене –
улыбающийся Егор.

– Ты?! – завопила Василиса.

– Какие очаровательные трубочисты к нам наведались! –
потер руки Антон Петрович.

– Лина, – вступил Олег и его интонация не предвещала ничего хорошего, – вы для этого интересовались временем моего отхода ко сну? Видите, ради вас я действительно изменил свои привычки. Два часа ночи, а я не сплю.

– И зря! – Лина разозлилась и пошла напролом. – Если бы спали, мы бы выполнили задуманное. Так что идите в кроватку, Олег Александрович, укройтесь Стриженовой и не мешайте нам.

– С удовольствием, – расцвёл Тихонов, – но только не Стриженовой, а тобой!

Стриженова в этот момент свирепо взглянула на любовника, но он не обратил на это никакого внимания.

– Сожалею, – Лина развела руками, – сейчас я занята, и напоминаю, что вы не в моём вкусе.

– Ну, хватит! – прервал их Антон Петрович. – Спасибо, что обнаружили тайник, мы как раз обсуждали, где он может быть. Егору спасибо, он посвящал нас во все ваши планы. Вы действительно моя сама талантливая студентка, Лина. Шутя обнаружили то, что люди искали веками.

– Ага, – встрял Паша, – я-то приобрёл этот дом исключительно ради тайника.

– А вы все не боитесь наказания?! – воззвала Вася, прервав поток мрачных шуток.

– А за что? – вскинул светлые брови Павел.

– Нам очень приятно ошарашить вас сведениями, которые вам, судя по всему, неизвестны, – продолжила Василиса. – Аркадий Павлович Гансовский жив, спасён и вместе с высшими чинами ФСБ, прокуратуры РФ и многими влиятельными средствами массовой информации уже заканчивают работу, направленную на доказательство вашей преступной деятельности.

– Что?! – Антон Петрович быстро подошёл к девушкам. –
Откуда я узнаю, что это не блеф?!

– Наберитесь терпения, и всё увидите сами. Как говорится, без вас не начнут. Лучшие места в партере будут для вас, – наобещала Лина.

– Шутишь, девочка? Ну-ну! – кивнул Антон Петрович. – Но, как сказал классик, боюсь, вы этого не увидите!

– Что так? – издевательски произнесла Лина. – Детям до шестнадцати или все билеты проданы?

– Проданы, – согласно кивнул Геморрой, – вы будете проданы в гарем.

– Что? – Лина отпрянула от него, будто обожглась. – В к-какой гарем?

– Ну, найдём хороший, – ответил Антон Петрович. – Вы редкие красавицы, поэтому будем искать для вас очень состоятельных людей...

– Вы с ума сошли? – опешила Вася.

– Что, спал задор? – спросил Антон Петрович. – Вы не туда полезли, девочки.

– Нисколько не спал, – ответила Лина. – У меня будет самая крутая дипломная работа.

– Может быть, – согласно кивнул Антон Петрович, – но об этом никто не узнает.

Лина и Вася встали плечом к плечу.

– Егор! – крикнула наконец Василиса. – Ты-то что?! Тебе чего не хватало?! Объясни!

– С удовольствием, – Егор отставил бокал с напитком. – А то я всё ждал, когда ты возьмёшь у меня интервью. Итак, предвосхищу ваши вопросы и отвечу сам. Я влез к вам в доверие... Боже мой, изъясняюсь как в романе, так вот, влез я из-за Ксюши. Всегда мечтал быть в её окружении, вот и всё.

– Слабый приз, – презрительно усмехнулась Вася.

– Но-но! – отреагировала Стриженова.

– Светает уже, не до сантиментов, – произнёс Олег и одним прыжком приблизился к камину.

Лина отчаянно завопила и вцепилась в волосы Олега. Вася бросилась ей на помощь, но Егор и Стриженова навалились на неё и оттащили в сторону. Олег вывернул Лине руку, подмял под себя, рядом рухнул Геморрой, ринувшийся на помощь.

– Вырубите её транквилизатором! – рычал он, обращаясь
к подельникам.

Лина уже отчаялась, готовясь к худшему, как вдруг дверь, ведущая в подземный ход, резко открылась, и в комнату влетели люди.

– Не двигаться! – раздался крик, и высоченный парень, в один миг оказавшись подле Олега, шарахнул его ребром ладони по шее.

Заведующий кафедрой выпал из сознания за считанные секунды.

– Ты цела? – серо-синие глаза приблизились к широко раскрытым Лининым, и она чуть снова не лишилась сознания – на неё смотрел... «оглобля».

Только никаких «гопнических аксессуаров» теперь не наблюдалось: русые, чуть волнистые волосы, куртка-«косуха» –
элегантный рыцарский стиль и неподдельное, какое-то обожающее участие в синих глазах...

 

* * *

Ректора и его команду скрутили в считанные минуты под аккомпанемент воплей Стриженовой, перемежающей запугивание папенькой с нелицеприятными сведениями о новоприбывших. Геморрой пугал жуткими карами международного размаха, Егор молчал и трясся от страха. Олег хотел выдать что-то скабрезное, но получил в челюсть и утратил способность работы речевого аппарата.

– Кто вы? – спросила Лина у «оглобли», когда их провожали вместе с врачами «скорой помощи».

– Завтра, всё завтра! А сейчас отдыхайте! – ответил он, загадочно улыбнувшись.

 

* * *

Ночь Лина и Вася провели под присмотром врачей, вместе с ними находилась и Анриетта.

Аркадию Павловичу решили пока не говорить о том, что она жива – опасались последствий потрясения.

А наутро всё началось с показаний в полиции. В кабинете инспектора полицейского управления Делфта Лина и Вася рассказали историю поиска сокровищ полностью, ничего не утаив.

Когда допрос был в самом разгаре, в кабинет вошел «гопник». Он был в белом костюме, и его голубые глаза как-то по-особому сияли. Вблизи и при свете его лицо показалось Лине знакомым.

Догадка пронзила подобно электрическому току – Карел Фабрициус! Лина так и осталась сидеть на стуле с полуоткрытым ртом, и в её глазах читалось то, о чём она думала.

Молодой человек рассмеялся и произнёс:

– Да, тебе не кажется, я его потомок! От той самой герцогини!

– А-а... откуда ты знаешь, что я... могла это спросить? –
пролепетала она, поднимаясь со стула.

– Мне очень часто задают этот вопрос. Так что у меня уже рефлекс!

Лина восторженно смотрела на парня и еле слышно произнесла:

– А как твоё имя?

– Карел, конечно же, – рассмеялся тот.

 

* * *

После допроса спецгруппа, состоящая из полицейских и вызванных из музея Вермеера специалистов, а также Лины, Васи, Анриетты и Карела, вошли в дом Пашки-«норушки».

Камин так и зиял отверстым зевом тайника.

Несколько полицейских, два музейных специалиста, Лина, Вася и Карел пролезли в отверстие и увидели небольшую нишу, заставленную старинными сундуками. Под вспышками фотокамер сундуки открыли, и в тубах, уложенных рядами, были обнаружены прекрасные полотна, несколько чертежей, набросков портретов.

Как выяснилось позже, в тайнике хранились работы Карела Фабрициуса, о которых ранее не упоминалось ни в одном источнике.

Следующими на свет выплыли украшения прекрасной Марго Валуа.

 

* * *

Когда потрясение немного улеглось, а сокровища отправились на экспертизу, Лина, Вася, Анриетта и Карел встретились на площади Делфта.

– Но расскажи, наконец, – взвыла Вася, простерев руки к Карелу, – ты действительно потомок Карела Фабрициуса и это не легенда и не сплетня?!

– Да, это правда, – скромно улыбнулся Карел, – есть официальное доказательство. А ещё в моей семье хранилась записка самого Карела, где говорилось о том, что он подозревал некоторых хорошо знакомых ему людей в очень
серьёзных преступлениях – подделках картин самых известных голландских художников: Вермеера, Рембранта, Халка, и что эти люди подбирались к нему самому. Он самостоятельно принялся за расследование и предупреждал, что если с ним что-то случится, значит, он подобрался к разгадке слишком близко. Что и подтвердилось взрывом и гибелью художника.

– Уж очень большой масштаб катастрофы, – усомнилась Лина, отчего-то краснея, что ей было несвойственно. – Может быть, просто совпадение? В конце концов, могли бы нанять наёмных убийц, зачем взрывать полгорода?

– Значит, было что скрывать и от чего отводить внимание, – мягко улыбнулся Карел и с особой теплотой посмот-
рел на Лину.

– Но как ты оказался в России, да ещё в таком образе? –
спросила Лина.

– Это часть плана, – охотно пояснил Карел. – Когда вы забрали с улицы Аркадия Гансовского, которого мы держали как наживку для преступной организации по краже шедевров мирового искусства, то и попали в поле нашего зрения. Я долго выбирал образ, кем бы мне предстать перед вами, девушки, и выбрал такой, каким вы меня увидели. Согласитесь, если бы я был самим собой, я бы сразу привлёк внимание, простите за нескромность.

– Это да, – согласилась Василиса и посмотрела на смутившуюся Лину.

– Но мы ведь даже планировали обратиться в ФСБ, чтобы тебя обезвредить, потому что в чём только тебя не подозревали, – изумилась Лина.

– Я знаю, – улыбнулся Карел, – моя компания тоже. Это мои сотрудники. Кстати, мы хорошо провели время в России.

– Но кто ты по роду занятий? – взмахнула Лина ресницами.

– Эксперт полиции, специализируюсь на преступлениях, связанных с шедеврами мирового искусства.

– Очень неприятно, что в этом преступлении замешана наша страна, – смутилась Лина.

– Не страна, – замотал головой Карел и рассмеялся, – некоторые её граждане, сбившиеся с правильного курса. Такие личности есть в каждой стране мира.

Молодые люди отправились в ресторанчик праздновать победу и очень хорошо провели время.

Через два дня Лина и Вася улетали домой. Анриетта собралась с ними.

Карел намеревался прибыть в Россию только через неделю для расследования «русской линии», как была окрещена эта операция.

В аэропорту Лина и Вася наконец попали в объятия родителей и Ариадны Витольдовны. С Анриеттой все обращались как с хрустальной вазой. Пока она поселилась в квартире семьи Лины, знакомилась с Москвой и с трепетом ждала встречи с Аркадием Павловичем.

Лина, Вася, родители, Ариадна Витольдовна и даже Мария Сергеевна готовили Аркадия Павловича к этой встрече. К каким только уловкам не прибегали, чтобы вместо радости не спровоцировать инфаркт.

И наконец встреча произошла.

Вечером, когда все собрались в загородном доме родителей Лины и Мария Сергеевна водрузила на стол свой знаменитый пирог с курицей и грибами, мама Лины начала
издалека:

– Аркадий Павлович, вам после гибели жены предъявили только перстень? Других доказательств не было?

– А больше ничего и не нужно, – грустно улыбнулся Аркадий Павлович. – Анриетта не расставалась с этим перстнем. Да и я так ошалел от горя, что не внимал ничему. Если бы тогда мне дали текст, согласно которому я пошёл на Русь в 13 веке, я бы его подписал.

– Но, – осторожно начала подбираться к главному Марина Александровна, – информация о гибели Анриетты могла быть неверной или вообще ложной.

– Нет, – покачал головой Аркадий Павлович, – нет смысла. Зачем было инсценировать её гибель? Да и за все эти годы что-нибудь да вышло бы наружу.

– Не всегда всё зависит от человека, – тихо проговорила Марина Александровна.

Аркадий Павлович поднял на неё глаза и еле слышно произнёс:

– Вы... что-то знаете?..

– Аркадий Павлович, – Марина Александровна взяла его за руки, присев рядом. Все встали со своих мест и обступили их, – ваша жена не погибла тогда.

– Г-где... она? – выдохнул Аркадий Павлович с такой мукой на лице, что Мария Сергеевна заплакала. – Она в больнице? В коме? Прикована к постели?

– Она здесь, – тихо прошептала Марина Александровна и указала рукой на ворота, где из машины вышла худенькая женщина и на подгибающихся ногах направилась к ним.

Откуда-то из-за дома кометой выскочил Джек и понёсся прямо на Анриетту. Подбежав, он встал на задние лапы и обнял её... почти по-человечьи.

Аркадий Павлович, опрокинув стул, спотыкаясь, крича и плача, побежал к обнявшимся Анриетте и Джеку и рухнул перед ними на колени.

Никто эту ночь в доме не спал. Заснули только к утру, когда нежная заря украсила небо.

На следующий день Анриетта рассказала о плане, жертвами которого они с Аркадием Павловичем стали.

Преступники знали о фамильных сокровищах знаменитой семьи д’Эпернон и решили похитить Анриетту,
инсценировав её гибель.

Только вот похитители не были в курсе семейной легенды, и какую важную роль играет в ней этот перстень. Женщину посадили за решетку и держали там на всякий случай – для шантажа или для уточнения информации.

Анриэттаа понимала, что рано или поздно её убьют, и по сути тянула время, периодически подкидывая новые версии о том, где может находиться тайник.

 

* * *

Ну, а потом прилетел Карел и появился перед родителями Лины с букетом цветов.

А через день в департаменте культуры в присутствии нескольких учёных и экспертов, офицеров ФСБ, родителей Лины и Васи, Ариадны Витольдовны, Аркадия Павловича, Анриетты и Карела, как единственного потомка знаменитого художника, а также сотрудников голландского посольства состоялось официальное заседание.

Впереди ожидала серьёзная работа по извлечению древних сокровищ рода д’Эпернонов и, как единогласно решили Анриетта и Аркадий Павлович, передача их в Лувр.

К тому же нужно было спасать Стива Терлецки, которого выбрали объектом для подставы, чтобы «навесить» на него все украденные украшения и отвести подозрения от настоящих «героев» преступления. Для этой цели ему и «подобрали» подругу топ-модель Стефанию.

Особым защитником бизнесмена стала Светка-«Ассоль». К счастью, ситуация удачно разрешилась.

После торжественного обеда в посольстве Голландии, гуляя по вечереющей Москве, Лина и Карел говорили обо всём случившемся. Красивые молодые люди привлекали внимание прохожих.

– Ты и правда не распознала весь этот спектакль с моим преображением? Я так хорошо справился с ролью?

– Ну, были кое-какие подозрения, и это ещё больше настораживало и пугало, – призналась Лина.

– А сейчас? – спросил Карел, и было заметно, как он волнуется.

– А сейчас, – Лина остановилась и взглянула на него, – всё хорошо. Всё просто хорошо.

– И отчего так? – спросил Карел, робко обнимая Лину.

– Потому что ты голландец моего любимого фасона!