Ольга Беломоева

Впервые мне случилось услышать имя художника Коровина лет 30 назад. Тогда я училась в седьмом или восьмом классе, и одна из подруг упомянула о том, что среди ее одноклассниц есть девочка, папа которой — художник. Речь шла об Александре Ивановиче Коровине, который работал тогда главным художником Мордовского книжного издательства. После этого прошло полтора десятка лет, и вот однажды, будучи уже сотрудником музея изобразительных искусств, вместе с другими коллегами я побывала в мастерской А. И. Коровина. Художник тогда рассказывал нам о пространственных построениях в живописи. С этого времени мне не раз приходилось сталкиваться с ним по работе, но это бывало, как правило, мимолетное общение, которое, впрочем, не мешало понять, что Коровин относится к тем редким людям, которые сочетают в себе интеллигентность, интеллект, профессионализм, общую культуру. Однако особенно ярко обаяние личности художника открылось при более близком общении: оно состоялось в его мастерской, во время сеансов, когда он предложил мне позировать для портрета. Сеансов было несколько, они проходили по субботам. Погода за окном, как помнится, стояла прекрасная, хотя, может быть, это ощущение возникало из-за особой теплой обстановки, которую Александр Иванович создавал в своей мастерской. Сеансы проходили в оживленных разговорах на разные темы. Особенно часто речь шла об искусстве. Для меня это было одновременно открытие все новых черт личности художника, знакомство с его вкусами, интересами, пристрастиями в искусстве, «школа», в какой-то степени проверка собственных суждений, соучастие в творческом процессе, наконец, просто общение с прекрасным человеком. Вероятно, для самого художника эти разговоры были тоже важны, поскольку позволяли лучше познакомиться с моделью. Наконец сеансы были закончены, и портрет дописывался уже без моего присутствия. Впервые мне пришлось увидеть его на выставке, и я была благодарна художнику за созданный в нем образ.

В дальнейшем знакомство наше продолжалось, хотя встречи не были частыми. И вот совсем недавно мне посчастливилось работать с двумя выставками мастера. Как-то в прошлом году А. И. Коровин пригласил меня посмотреть новые живописные работы. Они были посвящены старому Саранску, и не только темой, но и художественным решением заявляли о том, что художник открыл новую страницу в живописи Мордовии. Мы договорились о выставке, которая вскоре прошла в центральном здании музея.

Год спустя, в сентябре-октябре 1999 года, у меня появилась еще одна возможность более глубоко познакомиться с творчеством художника — во время работы с его персональной выставкой, посвященной 75-летию со дня рождения.

Во время новых бесед с художником, встреч со зрителем, в ходе анализа выставленных произведений стало очевидным то, что, может быть, раньше было мне известно на уровне ощущения. Это — творческая смелость художника, способность решительно вступить на новую стезю, обратившись к незнакомой сфере деятельности, и добиться на ней успеха. Немного найдется людей, которые, уже добившись почета и славы, рискнули бы заявить о себе в новом качестве. Художнику Коровину это оказалось по силам.

Александр Иванович Коровин родился в Суздале в 1924 году. Несмотря на желание отца видеть его агрономом, он все же поступил в Ивановское художественное училище. Два года он проучился на живописно-педагогическом отделении и, вероятно, успешно закончил бы его, если бы не война. Будущий художник был призван в армию, служба в которой захватила не только военные, но и послевоенные годы. К слову сказать, ему предлагали продолжить службу, став кадровым военным, но он отказался от соблазна, решив продолжить художественное образование, но уже в вузе. В 1950-е годы Коровин стал студентом Ленинградского филиала Московского полиграфического института. Правда, здесь ему не суждено было учиться живописи. Он увлекся изысканной красотой черно-белой графики, которая заняла главное место в его творчестве в последующие десятилетия. Учеба в институте оставила самые яркие воспоминания, и даже сейчас, спустя сорок лет, художник тепло вспоминает преподавателей, атмосферу вуза, занятия, проходившие в залах Эрмитажа. Имея квалификацию художника-графика, в 1960 году А. И. Коровин получил приглашение на работу в Мордовское книжное издательство, где трудился в должности главного художника 17 лет. Он оформил огромное количество художественных, научно-популярных, учебных изданий. Параллельно художник приобрел известность как один из ведущих мастеров станковой графики Мордовии. Его творческие работы участвовали в выставках различного ранга, не раз были отмечены наградами. Вскоре мастер стал членом союза художников МАССР, а несколько позднее ему были присвоены звания заслуженного деятеля искусств республики и заслуженного работника культуры Мордовии. В 1999 году ему было присвоено звание народного художника Мордовии.

1980-е годы стали для него новым рубежом. Во-первых, он предпринял серьезный шаг в своей карьере, дав согласие перейти на педагогическую работу в Саранское художественное училище. Наверное, это было нелегкое решение — ведь художник не только оставил работу, которой было отдано столько энергии и сил, но и занялся деятельностью ему до сих пор на практике не известной. И все же оно, к счастью, было принято: и по сей день Коровин преподает в училище, а каждое новое поколение студентов мечтает о том, чтобы он поработал с ними хотя бы один семестр. Многие бывшие его студенты и сейчас приходят к нему домой, в мастерскую, чтобы посоветоваться, поговорить, поучиться.

Новая профессия вызвала перемены и в творчестве. Художник неожиданно для многих обратился к живописи, исследуя выразительные возможности цвета, фактуры. И этот шаг тоже был непростым: имея славу одного из ведущих графиков республики, он должен был предстать перед судом зрителей и коллег в качестве живописца. Персональная выставка 1994 года, когда А. И. Коровин впервые представил значительное число живописных работ, вызвала положительный отклик, и теперь вряд ли можно мыслить живопись республики без его работ. Такова хроника событий в жизни мастера.

Так уж сложилось, что Коровин занялся творческой деятельностью довольно поздно, когда ему было около сорока. К этому времени некоторые авторы уже имеют за плечами персональные выставки, членство в творческих союзах. У Коровина все это было еще впереди. Очень скоро он сумел занять достойное место среди художников Мордовии, и его вклад в развитие искусства республики вряд ли можно переоценить. Прежде всего, отметим, что его работы вывели на новый качественный уровень книжную графику республики. Иллюстрации Коровина классичны в своей строгой лаконичности, сложности ритмов и ракурсов, отточенности композиционных решений. В них — глубокое проникновение в замысел писателя, что предполагает не простое следование фабуле, а раскрытие всего комплеса идей литературного произведения. Этому служит и тщательный отбор средств художественной выразительности из арсенала графики — изящная, трепетная линия рисунка тушью, пером в иллюстрациях к роману М. Петрова «Румянцев-Задунайский» или динамичная, темпераментная линия, резкий контраст черного и белого в иллюстрациях к «Сураю» В. Радаева.

Теми же несомненными достоинствами отмечена и станковая графика Коровина, лучшие листы которой  составляют  золотой фонд искусства нашей республики. Старый  и  новый Саранск (одноименные серии), будни заводских цехов (серия «Пенициллин»), древняя и современная история края («Из героического прошлого мордовского народа», «Легенды мордвы», «Памяти селькоров Мордовии») в разные годы попадали в сферу внимания художника.

Живопись представлена у Коровина портретом, пейзажем, натюрмортом. Портретное творчество художника привлекает глубоким проникновением в характер, состояние, настроение модели. Большая часть холста, как правило, принадлежит герою, детали антуража — не акцентированы, даны скупо, но органично соединяются с персонажем. Полноправно предметы живой и неживой природы царствуют в натюрмортах автора, почти всегда ярких и звучных по цвету, в меру заполненных изображением. Прорывом в пространство, отлаженным построением композиции привлекают пейзажи А. И. Коровина. Опираясь на натурные впечатления, что особенно заметно в этюдах художника (серия архитектурных пейзажей по городам центральной и северной России), он едва усиливает звучание цвета в законченных работах, придавая их колориту некоторую декоративность. Этот принцип лежит в основе решения серии живописных работ «Старый Саранск», которая включает около двадцати произведений, написанных художником в последние три года. В большинстве пейзажей создан своего рода портрет культовых сооружений Саранска, сохранившихся («Трехсвятская улица») или ныне утраченных («Спасская площадь»). Панорамы, входящие в состав серии, дают целостное представление об архитектурном ансамбле, некогда украшавшем верхний город. Цикл работ «Старый Саранск» является заметным вкладом художника в развитие жанра городского и архитектурного пейзажа в мордовском изобразительном искусстве. На основе большой подготовительной работы с документами, фотографиями он воссоздает тот облик верхнего и нижнего города, который сложился к концу ХIХ — началу ХХ века. Его произведения далеки от сухих реконструкций памятников зодчества, они рисуют нам образ небольшого провинциального городка, имевшего свой неповторимый облик, утраченный, к несчастью, навсегда. Работы серии очень эмоциональны и поэтичны. Этот тон задает природа, являющаяся важным «персонажем» картин. Таинственные, приглушенные краски сумерек и нежный солнечный свет, в котором розовеют облака, а небосвод становится нежно бирюзовым, спокойная, ровная белизна снега и мощный аккорд ярких лучей солнца, вырвавшихся из плена грозовых облаков, создают волнующие, запоминающиеся образы. Чуть акцентируя цвет, художник остается в рамках классического реалистического искусства, опираясь на традиции декоративного подхода к пейзажу.

Казалось бы, совершенно разные виды искусства, живопись и графика одинаково успешно развиваются Коровиным, демонстрируя его завидное чувство цвета, линии, формы. График Коровин дополняет живописца Коровина и наоборот. Главное же, что объединяет обе грани таланта художника — его удивительная увлеченность искусством, готовность к творческому эксперименту, свобода и смелость в решении творческих проблем.

Кстати сказать, это желание освоить новое — свидетельство об огромном творческом потенциале мастера, и он действительно ежегодно создает немало новых работ. Кроме того, у него есть неосуществленные пока замыслы и в собственном творчестве, и в работе со студентами. Не каждому свойственно такое творческое долголетие. Разговаривая с Коровиным, постоянно ловишь себя на мысли, что имеешь дело с человеком молодым душой, энергичным, смотрящим в будущее, способным воспринимать новое. Невозможно представить его ворчливым или раздраженным. Его взгляд на жизнь выражает позицию мудрого человека, который видит и дурное, и хорошее, но не меняет приоритетов в угоду времени. Истина, добро, красота не потеряли в его глазах статуса подлинных ценностей. Он по-прежнему ориентируется на них и в жизни, и в искусстве. Наверное, в этом и заключается главный секрет его молодости.