За последние два десятилетия, на рубеже двух столетий и двух тысячелетий, в мире произошли изменения, которые без преувеличения можно назвать тектоническими. Ушла в небытие мировая социалистическая система. Распался Советский Союз. По постсоветскому пространству прокатилась кровавая волна межэтнических и гражданских войн. Завершилось глобальное противостояние, вошедшее в историю под названием «холодная война». Резко возросла роль в мировой геополитике Соединенных Штатов Америки, которые, опираясь на мощный экономический и военный потенциал, стали претендовать на роль своеобразного «международного жандарма», фактически объявив сферой своих «жизненных интересов» весь земной шар. Как следствие, как никогда ранее, широкое распространение получили так называемые «двойные стандарты», в соответствии с которыми западные державы во главе с теми же США присвоили себе единоличное право решать, какие действия тех или иных государств соответствуют нормам международного права, а какие – нет. Решения, естественно, принимаются в пользу западных союзников. Вспомним не столь давние события, когда «мировое сообщество» равнодушно отмалчивалось по поводу резни, учиненной грузинскими войсками в Южной Осетии, но сразу обвинило Россию в агрессии, когда российские войска фактически отразили нападение на части миротворцев и пресекли массовые убийства мирного населения. Список подобных примеров можно продолжить. Риторический вопрос: почему Косово «можно» отделиться от Сербии, а Абхазия и Южная Осетия в западных СМИ – «сепаратистские республики» и «русские протектораты»? В принципе понятны протесты западных лидеров по поводу ядерной программы недружественной для них Исламской Республики Иран. Но наличие ядерного оружия у Государства Израиль, находящегося в состоянии перманентной войны (то «внутренней», то «внешней»), особого беспокойства и возмущения на Западе не вызывает...

Соответственно в столь сильно изменившемся мире возникли новые вызовы, среди которых особую опасность приобрела угроза международного терроризма.

Как социально-политический феномен терроризм существует столько же, сколько существует человеческая цивилизация. Что такое убийство Гая Юлия Цезаря, как не акт политического терроризма? Сегодня в мире действует огромное количество экстремист-
ских группировок самого разного толка. Это и широкий спектр националистических движений, которые с помощью террора ведут «борьбу за независимость» (в своем, конечно, понимании) – Ирландская Республиканская Армия в Великобритании, организация басков ЭТА в Испании, Курдская рабочая партия в Турции. Это и левацкие группы самого разного толка – от хулиганствующих российских «нацболов» Лимонова 90-х до маоистских повстанческих армий в Южной Америке. Это и организации, проповедующие расовую ненависть – неонацисты, скинхеды. Это и религиозные террористические организации – такие организации есть, например, в иудаизме и индуизме.

Но, к сожалению, говоря о террористической угрозе современному миру, в основном подразумевается так называемый «исламский экстремизм». Это связано с целым рядом широко известных событий последних лет – достаточно вспомнить беспрецедентные атаки на США 11 сентября 2001 года или совсем недавние взрывы женщин-шахидок в московском метрополитене. Это связано с тем, что по всему миру активно действуют многочисленные террористические группировки, открыто апеллирующие к исламской традиции и заявляющие, что они ведут «джихад» против американских «крестоносцев» (сохраняя средневековую риторику «диалога меча и ятагана»), против еврейских «сионистов» и, конечно, против «русских империалистов» на Северном Кавказе. Более того, существует глобальная, мощная террористическая сеть, в значительной степени координирующая деятельность всех этих групп – печально известная «аль-Каида» (буквально – «База») во главе с ее мифологизированным при жиз-
ни лидером, «террористом номер один» Усамой бен Ладеном. И,
наконец, это связано с тем, что во многих государствах мира (в их числе – и Российская Федерация) сохраняются вооруженные кон-
фликты, своеобразные «мятежевойны», в которых в роли мятежников выступают опять-таки различные мусульманские группировки.

Всё это привело к тому, что в средствах массовой информации, да и в обывательском сознании широкое хождение получило мнение, согласно которому ислам якобы является религией крайне агрессивной и нетерпимой, едва ли не поддерживающей терроризм и, во всяком случае, оправдывающей убийства «иноверцев»...

Реакция многих мусульман на такую риторику крайне болезненная. Лидеры мусульманского духовенства, мусульманские богословы, в том числе российские, заявляют, что ислам оклеветан недоброжелателями, что ислам – это великая религия мира, в которой уважение к людям иных культур и верований является важнейшей особенностью. Террористы при этом оцениваются как не имеющие никакого отношения к подлинному, традиционному исламу, как люди, порочащие высокие идеалы этой великой религии.

В рамках этой небольшой статьи попытаемся разобраться в этом сложном и деликатном вопросе.

Прежде всего, будем исходить из того, что ставить знак равенства между исламом в целом и исламским радикализмом в частности совершенно неправомерно. Исламская цивилизация на протяжении столетий своего существования создала великую культуру, ставшую неотъемлемой частью культуры мировой... Богослов-интеллектуал аль-Газали и ученый-энциклопедист Авиценна (Ибн Сина), философ Ибн Араби и суфий Баха-ад-Дин Накшбанд, целая плеяда классиков персидско-таджикской поэ-
зии и мусульманские модернисты современности по праву состав-
ляют гордость мировой уммы (мусульманской общины). Более того, ислам – это не только взлеты человеческого духа, шедевры архитектуры и утонченная поэзия. Ислам – это образ жизни, который подразумевает уважение к старшим, помощь материально нуждающимся, защиту сирот и (что важно для нашей темы) мирное соседствование с людьми иных культур и вероисповеданий.

С другой стороны, необходимо признать, что разнообразные течения и общины мусульман, исповедующих крайние взгляды и применяющие, в той или иной степени, методы террора, существовали на протяжении всей многовековой истории исламского мира.

Такие общины появились уже в первые века ислама, когда на обширной территории Арабского Халифата началась политическая борьба, зачастую перерастающая в гражданские войны, в отношении которых мусульмане применяют термин – фитна («смута»). В горниле фитны второй половины VII века появились хариджиты – самостоятельное направление ислама, в котором действовали общины (азракиты, другие), применявшие «принцип религиозного убийства», то есть террор. Тогда же сформировалось другое направление ислама – шиизм, в рамках которого также возникают отдельные террористические общины. Достаточно вспомнить исмаилитов-низаритов Ирана, создавших тайный орден террористов-смертников, европейское название которых – ассасины – до сих пор в английском, французском и итальянском языках переводится как «убийцы».

Справедливости ради, отметим, что болезненные расколы, внутренние смуты и экстремистские общины имели место не только в исламской истории. Достаточно вспомнить о религиозных войнах между католиками и гугенотами в средневековой Франции, или повстанческие тайные братства буддистов и даосов в имперском Китае.

Однако истоки современного исламского радикализма уходят своими корнями в XVIII столетие, когда в пустынях Аравии, на родине ислама, среди кочевников бедуинов, исповедующих ислам суннитского толка, появился проповедник по имени Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб. Он учил, что ислам необходимо «очистить» от всех «недозволенных новшеств», которые появились после смерти Пророка. В частности, к таким новшествам аль-Ваххаб относил культ мусульманских святых, очень развитый в исламском мире в рамках мистического и аскетического движения суфиев. И, конечно, важную часть проповеди аль-Ваххаба было обоснование необходимости вести «священную войну» против всех противников ислама. Примечательно, что к таким противникам неистовый проповедник относил большинство мусульман, которые, с его точки зрения, были «мунафикун» – «лицемерами», отошедшими от норм истинного, «чистого» ислама – ислама времен самого Пророка. Так зародилось учение, которое в литературе не совсем корректно называют «ваххабизм» – сами последователи доктрины аль-Ваххаба именуют себя «салафия» («салафиты»), что в переводе с арабского означает «сторонники учения предков».

Под лозунгами учения аль-Ваххаба значительная часть Аравии была объединена знатным родом Саудитов. И по сей день учение салафия (ваххабизм) является официальной идеологией Королевства Саудовская Аравия – страны, на территории которой находятся главные святыни ислама, священные города Мекка и Медина.

В ХХ столетии, особенно после Второй мировой войны, на организационной и идейной основе салафия возникло огромное количество экстремистских идеологий и организаций. Крупнейшими идеологами, своего рода интеллектуальной элитой радикального салафия ХХ века стали египтянин Сайид Кутб и пакистанец Абу Аля аль-Маудуди. Наиболее известными радикальными салафитскими группировками стали движение «Талибан» в Афганистане и Пакистане, «Хамас» в Израиле, «Ихван аль-Муслимин» в Египте, «Абу Саяф» на Филиппинах, Вооруженная исламская группа в Алжире, наконец – упомянутая выше «аль-Каида». Этот экстремистский «ландшафт» осложняется наличием радикальных течений в другой ветви ислама, шиизме (например, группировка «Хэзболлах» в Ливане).

Проблема исламского радикализма не обошла стороной и Россию. Первые салафитские (ваххабитские) группы появились на Северном Кавказе еще в 1970-е, но тогдашняя, советская, власть достаточно жестко пресекла их деятельность.

Однако после распада Советского Союза во всех мусульманских регионах постсоветского пространства стали возникать десятки организаций, общин, групп и группок, активисты которых исповедовали идеи салафия. Эти люди давали сложному, имеющему значительный нравственный потенциал понятию «джихад» упрощенную трактовку, как только «священная война против неверных». Итог известен: салафиты приняли активное участие в повстанческих движениях Средней Азии (особенно в Таджикистане), а также в наших печально известных «чеченских» войнах.

В настоящее время радикальные салафитские группы продолжают свою подрывную деятельность против Российского государства. Они неоднократно подвергали террористическим атакам Москву и другие российские города. Весьма опасной тенденцией представляется их быстрое распространение в Европейской части России, в частности – в Поволжье. В середине 90-х попытка (впрочем, неудачная) создать салафитскую общину имела место и в Мордовии...

Однако необходимо констатировать, что для подавляющего большинства российских мусульман идеи и методы салафитов оказались чуждыми. В российской умме – мусульманской общине по-прежнему сильны традиции веротерпимости и добрососедства с православными народами нашей страны.

Очевидно, что, при всей важности силового подавления эксстремистского подполья, главным условием межконфессиональной,
межэтнической, а по большому счету – и политической стабильности в современной России является уважительное отношение государства к традиционным конфессиям – как православию, так и исламу.