Парень и девушка знакомятся благодаря случайной СМСке. Всё их общение проходит в иллюзорном пространстве электронной переписки. Страсти и неожиданная развязка – это только импульсы волнового возмущения пространства...

Ева. «Так! Я жду УЖЕ семь минут. Еще ОДНА минута, и у твоей будущей жены будет другое имя!»

Адам. «Ты объясни, что мне нужно делать. Постараюсь уложиться в минуту».

Ева. «Извините, пожалуйста! Я ошиблась номером – вместо «4» набрала «5».

Адам. «Ничего. Бывает».

Ева. «А вы парень или девушка?»

Адам. «Для науки, которую я в данный момент представляю, это не имеет никакого значения».

Ева. «Зато имеет значение для девушки, которая, может быть, захочет с вами переписываться».

Адам. «Судя по всему, вчера минутой дело не ограничилось?»

Ева. «Не хочу того «козла» вспоминать!»

Адам. «А где гарантия, что следующий не будет таким же «козлом»?»

Ева. «Таким, как был этот, уж точно не будет. Если и будет, то другим».

Адам. «Я – парень. Зовут – Адам».

Ева. «Ты не поверишь, я – Ева!»

Адам. «Так что, в райский сад за яблочками?!»

Ева. «А змей?»

Адам. «А мы по-быстрому!»

Ева. «Вот все вы так мужики: „„“По-быстрому, по-быстрому”!»

Ева. «На кухне писала сообщение и случайно закипающую кашу помешала телефоном. Два дня уламывала родителей, чтобы купили новый аппарат».

Адам. «Я думал, ты уже не напишешь. Можно, я тебе позвоню?»

Ева. «Ни в коем случае! Сразу всё испортишь».

Адам. «Тебе нравится, когда в темноте малознакомые люди пытаются развеселить тебя? Или напугать, расстроить, вдохновить, разжалобить или вразумить?»

Ева. «Ого! Ты это о чем?»

Адам. «Давай в кино сходим».

Ева. «Ну, не знаю... Вроде как занята».

Адам. «Вывернись как хочешь, но фильм этот посмотреть надо! Я сам все сходки отменял, потому что человек, не смотревший этот шедевр абсурда, будет приравнен к фонарному столбу и лишен электропитания! И это не шутка!»

Ева. «Какие уж тут шутки. Пришла мама и послала меня на рынок. Так что я – фонарный столб. Лишай меня электропитания».

Адам. «Девушка, как вы могли?! Вы стали жертвой хитрой и коварной иллюзионистки, прикидывающейся вашей матерью.
Остерегайтесь ее! Сегодня она воспрепятствовала вашему воссоединению с важнейшим из искусств (коим для нас, как известно, является кино), а завтра запретит вам встречаться с прекраснейшим из парней (коим, как известно, являюсь я). Давай, Ева, встретимся и я расскажу, как с ней бороться».

Ева. «Извини, вчера была занята, не ответила. Как дела?»

Адам. «Как-то у одной, скорей всего, симпатичной девочки, закончились чернила в ручке и она не написала ответ на письмо, которое ей прислал добрый молодец. Вспенилось тут сине море, покрылось небушко черными-пречерными тучами и прилетел злой драконище, храбрым рыцарям на погибель, а девочке той на черну память, чтобы ответы не забывала писать. А добрый и обаятельный парубок по-прежнему ждет встречи».

Ева. «Ты обиделся? Прям так неймется тебе со мной встретиться! А может, ты меня в постель затащить хочешь? Колись!»

Адам. «Вы глубоко заблуждаетесь, если подозреваете во мне низменные наклонности и порочные замыслы. Мои намерения чисты, как воздух гор!»

Адам. «Уходить будешь, положи ключ под коврик».

Ева. «Хорошо».

Адам. «Извини, ошибся адресом. Писал мэру, просил, когда будет уходить с поста, чтобы не забыл ключ от города сдать. Он у них там, в мэрии, под половиком лежит обычно».

Ева. «Я так и поняла».

Адам. «Я серьезно».

Ева. «И я не шучу. Ладно, не отмазывайся. По адресу необходимому хоть сообщение отправил? А то хата открытой будет стоять».

Адам. «Ты всё неправильно поняла. Это была шутка. Хотел развеселить тебя».

Ева. «Хм... Такое уже знаю. Не пройдет! Пока не определишься со своей личной жизнью, мне не пиши».

Адам. «Ну откуда у тебя, молодой, умной, восхитительной, немного зафантазированной девушки, такая склонность к подозрительности?»

Адам. «Доброе утро! А не соизволит ли достопочтенная маркиза обменяться парой-тройкой писем с почитателем?»

Адам. «Девушка! Что-то вы пропали с экранов радаров! На мину ваш танк не наскочил? Или, может быть, вы испарились от летней жары и теперь летаете тихим облачком над нашей грешной землей?»

Адам. «Жара, море, изумрудная вода, волнующая душу и тело прохлада, мы, едем, купаться. Составь сложносочиненное предложение».

Адам. «Так! Я понял, всё серьезно. Ну, давай попробуем разобраться. Вместе. Я ведь еще ничего плохого не сделал (как минимум, доказанного), а ты меня уже так жестоко наказываешь. Наказываешь – необщением с тобой. Ты же прекрасная, великодушная девушка, чувственная и добрая. Я же это знаю. Напиши мне. Прошу!»

Ева. «Лесть – это такой паразит! А ты их разводишь! У девушки с подобными душевными качествами происходит переворот в сознании. Дай ей время, иначе собьешь и сам же тогда и отвернешься».

Адам. «А я во всех этих твоих процессах прохожу как свидетель, как обвиняемый, как потерпевший? Может быть, даже судья, адвокат, прокурор, присяжный заседатель? Дело в том, что человека во время всех его жизненных кризисов спасает понимание другого человека».

Ева. «А что, мне легче станет от понимания? Нет! Мне как раз этого и не нужно. Мне другое необходимо, но тебе не скажу. Вдруг жизнь повернется так, что ты в дальнейшем сможешь это знание использовать против меня?»

Адам. «А это еще как?»

Ева. «Ну, например, в семейных скандалах».

Адам. «Это вселяет оптимизм! Однако не будем перескакивать. Может, вначале с ухаживания начнем?»

Ева. «Начнем, начнем, не переживай. Только немного позже».

Адам. «А может, все-таки поделишься?»

Ева. «Говорю же: боюсь, что сломаешь всё! Что тебе рассказать? Что хочу поехать на байк-шоу? Что вокруг одни небезумцы? Что невыносимо быть не там и не тем? Нет, оставь меня в покое. Процесс брожения во мне сейчас только набирает силу, и всякое инородное тело помешает правильности течения процесса. Извини!»

Адам. «Динозавры вымерли не от похолодания климата, а из-за охлаждения в отношениях, из-за недостатка общения. Но мы же с тобой не глупые твари, мы же не допустим вымирания, не так ли? Особенно сегодня вечером».

Ева. «Ха! Сегодня вечером! Уже сейчас я дома. А динозавры вымерли не сразу. Мы успеем это предотвратить. Да?»

Адам. «Ну, как сказать. Риск велик».

Ева. «Как ты правильно заметил, мы – не глупые твари. Мы сможем определить по последним предсмертным вздохам, что конец не за горами, и тут же мощным (я не ошиблась?) разрядом тока приведем себя в чувства. Ага?»

Адам. «Как я понял, кризис миновал?»

Ева. «А никакого кризиса и не было. Просто вчера была температура, пришлось сидеть дома, вот я и нафантазировала себе горе вселенское».

Адам. «Ой ли?»

Ева. «Не хочешь – не верь!»

Адам. «Сегодня днем полечу на Нептун, а вечером – на Венеру. Полетные карты уже составил. Нужен еще один член экипажа. Я предложил твою кандидатуру. Ты согласна?»

Ева. «А скафандр на голое тело одевается?»

Адам. «Еще на какое голое!»

Ева. «Тогда – нет!»

Адам. «А что, есть изъяны?»

Ева. «Изъянов – нет. Природная скромность».

Адам. «Похвально! Но, может быть, все-таки без фанатизма? Молодые годы, молодые взгляды. Сам Бог, так сказать, велел. Так что, скафандр будем одевать?»

Ева. «Ты всё о том же. Я обижусь. Еще даже меня не видел, а уже пристаешь. Ишь какой!»

Адам. «Я уже смирился с тем, что общаюсь с тенью, но смириться с тем, что мы не будем близки, не могу!»

Ева. «Я – не тень! Я просто пока в тени. Но скоро из нее выйду. Однако если ты не прекратишь своих грязных намеков, я так и останусь для тебя веселым легким облачком. Ясно?»

Адам. «Как же может быть ясно, если – облачко? Хорошо, буду паинькой. Но, учти, недолго!»

Ева. «Ой-ой-ой! Как страшно. Пока».

Ева. «Чего не пишешь? Заболел?»

Адам. «Спал. Сейчас проснулся и втягиваюсь в действительность. Ску-чаю (от слова «чай») по тебе».

Ева. «А я на работе. Шеф отсутствует, вот мы тут и разбаловались: кто пиво пьет, кто кроссворды разгадывает, кто вообще свалил, а я вот тебе SMSку пишу».

Адам. «Так давай встретимся, если свободна».

Ева. «Не могу, я на работе».

Адам. «Так вот всю жизнь и проработаешь, а молодость проскочит мимо, словно тень отца Гамлета. Праздники нужны, красивые памятники мгновеньям!»

Ева. «Эх-х-х-х! Как я с тобой согласна!»

Адам. «Так я за тобой еду? Сообщи куда».

Ева. «Нет, нет, нет! Я – на работе».

Адам. «А после?»

Ева. «А после я иду к маме в больницу».

Адам. «А что у нас с мамой?»

Ева. «Аппендицит».

Адам. «Пересаживают?»

Ева. «Дурак! Вырезают».

Адам. «Так давай хоть до больницы довезу».

Ева. «Тут рядом».

Адам. «Так я рядом довезу».

Ева. «Спасибо, я сама».

Адам. «Ты уже пришла из больницы? Может, повеселимся?»

Ева. «Почти каждый вечер я начинаю и заканчиваю очередное архитектурное творение, выстраиваю крепость от себя. То праздники мои. На что мне беспечное веселье? Томлюсь по одиночеству давно...»

Адам. «Эка тебя торкнуло! Такое только пивом лечат!»

Ева. «В очередной раз ты меня не понял. Ложусь спать. Пока».

Адам. «Какое такое «пока»? Давай через пятнадцать минут друг другу «здравствуй» скажем! К общему, так сказать, удовольствию».

Ева. «Любишь сны или нет? Отвечай! Ну!»

Адам. «Когда сплю – да, а так – нет! Ха-ха! Шучу!»

Ева. «Ты когда-нибудь бываешь серьезным?»

Адам. «Да. Когда зарплату получаю. Или лампочку вкручиваю».

Ева. «Ну и крути там свои лампочки. Пока».

Адам. «Сегодня День Грибника! Давай отметим. А?»

Ева. «Да не время еще грибнику! До дождя грибнику делать нечего. Ну что ж тебе так неймется?!»

Адам. «Так солнце уже встало! Ну, в смысле – взошло».

Ева. «Солнце-то всходит, да тучки мешают. Дождик только и спасет. Спасет! Спасет!»

Адам. «Куда подъехать дождичку? Или спасателю из бригады Чипа и Дейла?»

Ева. «К городскому моргу! Если будешь меня доставать, я повешусь! Так и знай! Готов ли ты взять на себя кровь невинной девушки?!»

Адам. «Когда вешаются, крови не бывает. Нет ничего ценнее человеческой жизни, поэтому я умолкаю, повинуясь обстоятельствам».

Ева. «Ты где? Ау-у-у-у!»

Ева. «Ответь!»

Ева. «Ответь немедленно!!! Я волнуюсь».

Ева. «Если не ответишь, я выброшусь из окна. Или брошусь под поезд. В зависимости от настроения».

Адам. «Это шантаж! После того, как мой дворецкий соберет дорожные чемоданы, я перееду в станицу. Буду там жить-поживать, так что скатертью мне дорожка. Счет за проживание пришлите в редакцию «Мурзилки», пусть там посмеются».

Ева. «Ты меня бросил?»

Ева. «Зачем ты меня бросил? Вернее, почему?»

Ева. «Я тебя найду и убью!»

Адам. «На что и надеюсь!»

Ева. «На то, что – убью?»

Адам. «Нет, на то, что – найдешь».

Ева. «И не надейся!»

Адам. «Партизаны уже в землянках? Ну, в смысле, ноги в тапках? Хорошо, по-другому, медведь в берлоге? Авианосец в порту? Деталь в тисках? Полярники на зимовье? Грибы в лукошке? Машина в гараже?»

Ева. «Сейчас шесть часов утра!!!»

Адам. «Утра или вечера?»

Ева. «Ты что, пьяный?»

Адам. «Есть чуть-чуть».

Ева. «Ложись спать немедленно!»

Адам. «Не могу».

Ева. «Почему?»

Адам. «Я сейчас чувствую себя, как Красная Шапочка без шапочки, как коза без баяна, как партизан без землянки, как улитка без ракушки...»

Ева. «Ой-ой-ой! Что ж это мы потеряли?»

Адам. «Тебя. Ева, я тебя ЛЮБЛЮ!»

Адам. «Ты прочитала сообщение?»

Адам. «Не молчи».

Адам. «Ну и молчи».

Ева. «Извини. Я, когда прочитала твое сообщение, заплакала, и слезы упали на телефон, и он заглючил».

Адам. «Вот видишь, как порой светлые чувства являются заложниками влагонезащищенной техники! Пора встретиться, чтобы не зависеть от средств связи».

Ева. «А про любовь ты серьезно?»

Адам. «Еще как серьезно!»

Ева. «Так ты же меня даже не видел. Вдруг я – урод?»

Адам. «Ну и классно! Сдадим тебя в цирк и за семейный бюджет я спокоен».

Ева. «Гад!»

Адам. «Когда увидимся?»

Ева. «Никогда!»

Адам. «Когда же вы, в конце концов, оплатите счет за перевозку партии нигерийских кур в рефрижераторном вагоне? В случае неоплаты вы будете лишены депутатской неприкосновенности!»

Ева. «Главное, чтобы не невинности».

Адам. «Ого! Вот так значит дело обстоит!»

Ева. «Забыла! Я же с тобой не разговариваю».

Адам. «Ладно, хорош дуться. Веселая сказка под названием «лето» неотвратимо движется к финалу. Сыграем заключительные жаркие аккорды дуэтом?»

Ева. «Если я от этой долбаной жары не погибну, то может даже и быть...»

Адам. «А не рано умирать-то?»

Ева. «Не умру, а погибну. Вот улови тонкий смысл толстой разницы, а тогда и пиши. Рыцарь!»

Адам. «Разницу не понял. Но понял другое – мы с тобой дошли до развилки трех дорог. И надо что-то срочно решать».

Ева. «А какие дороги? И почему срочно?»

Адам. «Дороги такие: встреча, расставание, прочее. А «срочно» потому, что сзади соловей-разбойник догоняет».

Ева. «А прочее – это что?»

Адам. «А прочее – это прочие. Так как? Что решила?»

Ева. «Ну прям не знаю. Умеешь ты девушку озаботить. И что это тебе так не терпится! Не хватало мне с утра такие важные решения принимать!»

Адам. «Придется!»

Ева. «Фиг!»

Адам. «Ну всё! Я иду к оператору, даю взятку и узнаю, на кого зарегистрирован твой номер. Прихожу к тебе и...»

Ева. «Что «и»?! Ладно, валяй! Где встретимся?»

Адам. «Давай на Чапаева, возле «Магнита».

Ева. «Какое-такое «Чапаева»?»

Адам. «Как какое? Возле морвокзала».

Ева. «А у меня в городе нет моря!!!»

Адам. «Ты где живешь?»

Ева. «В квартире. Балкон есть».

Адам. «Я понял, что не на улице. Город какой?»

Ева. «Майкоп».

Адам. «А я – в Новороссийске».

Ева. «Прикольно».

Адам. «Ага».

Ева. «Так что делать-то будем?»

Адам. «Я тебя люблю, но приехать в ближайшее время не смогу – работа».

Ева. «А у меня учеба началась».

Адам. «Так что – переписываться?»

Ева. «Ну да!»

Адам. «А поженимся как?»

Ева. «А ты SMSку в ЗАГС пошли».

Адам. «А потом SMSку в роддом?»

Ева. «Ну это только через девять месяцев!..»