О ювенальной юстиции сейчас говорят и спорят очень много. И если до недавнего времени активно бурлила лишь интернет-общественность, а центральные СМИ разговоров о ЮЮ касалось крайне осторожно, то сейчас проблема встала настолько остро, что обсуждать ее стали и на телевидении. В июне этого года на Первом Канале в рамках передачи «Участок» вышло сразу два выпуска, касающихся темы ювенальной юстиции, где дискутировали и её сторонники, и противники, и жертвы.

Чтобы широкому читателю было понятно, о чем вообще идет речь, следует для начала дать определяющее понятие ювенальной юстиции: под ней подразумевается «правосудие по делам несовершеннолетних, включающее в себя отдельную систему судов для несовершеннолетних (ювенальных судов), а также совокупность идей, концепций социальной защиты и реабилитации несовершеннолетних правонарушителей, профилактика детской преступности, социальная защита семьи и прав ребёнка.

Целью выделения ювенальной юстиции из общей системы правоохранительных органов является необходимость соблюдения особого порядка работы с несовершеннолетними, позволяющего обеспечить дополнительные гарантии прав этой категории лиц».

Говоря проще, ЮЮ – это система мер и действий по защите прав, свобод и интересов детей и молодежи.

Выглядит это определение на первый взгляд вполне безобидно и даже обнадеживающе: наконец-то у нас в России начнут приниматься цивилизованные меры по решению вопросов, связанных с малолетними преступниками. Сторонники ЮЮ заверяют, что с принятием этой системы дети, совершившие правонарушения, не будут тут же упрятаны в следственные изоляторы и колонии, а, напротив, с ними будут вести работу профессиональные психологи и педагоги, а также социальные работники, которые помогут им изменить образ жизни, предотвратить обстоятельства, провоцирующие нарушение закона, то есть лишение свободы заменят на воспитательные беседы.

Цель вроде бы гуманная и очень благородная – избавить подростков от тюрьмы, сократить количество рецидивов. Но внедрение «мягкого» правосудия вызывает и совершенно справедливое опасение того, что несовершеннолетние преступники (убийцы, грабители, торговцы наркотиками) отныне будут оставаться на свободе, ничего не боясь, чувствуя свою безнаказанность. Ведь большинство из них находится на том уровне развития, когда только страх лишения свободы может их как-то притормозить. Наивно полагать, что беседы с психологом произведут должный эффект.

Борис Клин, обозреватель газеты «Известия», автор множества материалов по теме ювенальной юстиции, в интервью журналу «Фома» высказался об этой проблеме достаточно ясно: «…крайне редко бывает, чтобы за первую же кражу подростка сразу отправляли в колонию. Как правило, его ставят на учёт в комиссии по делам несовершеннолетних, вызывают для профилактических бесед после каждого нового «подвига», предупреждают о последствиях. Ясно, что это порождает у него ощущение безнаказанности, поэтому от краж он переходит к грабежу, насилию, членовредительству. В конце концов его сажают. А вот ювенальный суд, «заточенный» на «гуманность», вместо вынесения справедливого приговора продолжил бы ту самую бесплодную «воспитательную работу» милиции и школы. Вот этого-то и боятся люди – что благодаря ювенальной юстиции умножится количество несовершеннолетних уголовников, которые будут чувствовать себя абсолютно безнаказанными».

О фактической безнаказанности малолетних преступников рассуждает и Владимир Хомяков, сопредседатель движения «Народный Собор»: «Согласно западным «ювенальным» подходам, какие-либо обязанности перед близкими и обществом (включая ответственность за совершённое преступление) должны наступать для «детей» только с 18 лет. С 14 лет им дозволяется подавать в суд на собственных родителей, с 15-ти – без родительского согласия вступать в половые связи и делать аборт и т.д.

Когда в «ювенальной» Франции на улицах сотнями жгли машины, то наличие в молодежной банде хотя бы одного несовершеннолетнего, бравшего вину на себя, не позволяло привлечь к ответственности никого! Можно только представить, насколько широко станет задействовать криминалитет ненаказуемых подростков в России для совершения самых тяжких преступлений, сколько появится в школах несовершеннолетних наркоторговцев, сколько молодежи удастся привлечь в экстремизм или в акции по уличной дестабилизации!»

Об этом же мы читаем и в интервью Татьяны Шишовой с актрисой Натальей Захаровой – одной из наиболее известных жертв ювенальной юстиции: «Российские сторонники ювенальной юстиции убеж-
дают общество и власть, что необходимо закрыть колонии, отказаться от репрессивного подхода и заниматься «реабилитацией». Якобы это поможет снизить преступность. «Насколько эти подходы доказали свою эффективность по Франции?» – интересуюсь я.

Ответ Натальи краток, но выразителен: «Мы видели эту систему в действии, когда французские подростки жгли школы, больницы и даже полицейские участки. В результате их вызвали в Елисейский дворец, и господин Ширак заботливо выяснял, чего им не хватает для полного счастья. Все преступники, которые были пойманы на месте поджогов, были на следующий день отпущены. Ни в чём не повинных родителей сажают в тюрьмы, а несовершеннолетних бандитов и хулиганов прощают».

Ратующие за внедрение ювенальной юстиции в России успокаивают общество уверениями, что ничего плохого она никому не сулит, надо «просто создать» ювенальные суды, чтобы детей судили специально подготовленные люди, чтобы дети как можно меньше соприкасались с самим судебным процессом и чтобы на них не ставили с самого начала клеймо преступника.

Но надо понимать, что ювенальные суды – не какая-то частность, а ключевой момент во внедрении всей системы ЮЮ.

И если начать копать вглубь, то мы увидим, что ювенальная юстиция – все-таки слишком размытая структура, суть которой может варьироваться и трактоваться весьма неоднозначно.

Предлагаемые ныне проекты в области ювенальной юстиции ориентированы на западные модели устройства правовой системы, уже проявившие серьёзные негативные последствия воспитания молодого поколения. Более того, под угрозу ставится независимость семьи, ее право на самостоятельное определение порядка существования, системы воспитания детей, ведется отторжение родителей и детей.

То есть речь уже идет не только о системе, нацеленной на максимальное смягчение отношения к малолетним правонарушителям, но и о внедрении технологии узаконенного изъятия из семьи ребёнка под предлогом защиты его интересов.

При этом семья вовсе не обязательно должна являться асоциальной или такой, где ребёнку действительно что-то угрожает. Семья может быть любой. И, как уже стало видно из примеров западных стран, ювенальная юстиция делает особенно уязвимыми именно нормальные, благополучные семьи, в которых детей стараются воспитывать в рамках традиционной морали и, проявляя разумную строгость, удерживают от разврата, от сомнительных и деструктивных соблазнов масс-культуры. Именно такие родители, с точки зрения сторонников ювенальной юстиции, считаются «преступниками, подавляющими личность ребёнка».

А что делают с преступниками? Правильно – наказывают. И пока еще у нас не ввели ювенальную юстицию, с функциями обвинителей и судей успешно справляется ООиП (органы опеки и попечительства).

Специально для ознакомления родителей хочется привести примерный список причин, по которым органы опеки могут изъять у вас ребёнка:

– непосещение детской молочной кухни;

– ребёнку не были своевременно сделаны прививки;

– жилье находится в аварийном состоянии;

– квартира требует ремонта или ремонтируется;

– наличие в доме домашних животных;

– аморальное поведение (например, пребывание в нижнем белье в присутствии ребёнка);

– несвоевременное прохождение врачей в детской поликлинике;

– на полу разбросаны игрушки и мусор;

– отсутствие детских игрушек в достаточном количестве;

– ребёнок играет с посторонними предметами вместо игрушек;

– ребёнок выполняет домашнюю работу, как-то: моет посуду, подметает и моет полы, стирает и т.д.;

– ребёнок находится на кухне вместе с матерью в процессе приготовления пищи;

– ребёнок часто и громко кричит и плачет;

– в холодильнике присутствует не весь ассортимент необходимых ребёнку продуктов или продукты просрочены;

– жалобы соседей (или домочадцев) на жестокое обращение с ребёнком, в том числе анонимные.

Думается, под вышеперечисленные обстоятельства можно подогнать основной процент российских семей. Кроме того, растет практика отбирания детей за бедность – а ведь малоимущих семей у нас в стране сотни тысяч! Изъятие детей у малоимущих родителей – это дискриминация по социальному признаку. Малообеспеченным семьям нужно оказывать помощь, поддержку, а вместо этого их попросту разрушают.

Но и тем, у кого с семейным бюджетом всё благополучно, расслабляться не стоит – детей и из обеспеченной семьи отобрать не проблема. Это ясно из комментария сопредседателя всероссийского движения «Народный собор» Владимира Хомякова по поводу статьи 54 Семейного Кодекса: «Родители не вправе представлять интересы детей, если органом опеки и попечительства установлено, что между интересами родителей и детей имеются противоречия». То есть некий чиновник имеет право установить, что у меня и у моих детей есть противоречие, и сказать: парень, ты никто. Ребёнок имеет право на защиту от злоупотреблений, но что такое злоупотребление, нигде не написано. Поэтому что это такое, опять-таки, устанавливают органы опеки. Сейчас в Думе лежит потрясающий законопроект. Там введены очень лукавые формулировки: «За ненадлежащее содержание и ненадлежащее воспитание можно забирать ребёнка». Но что это такое, тоже не написано. То есть это тоже будет отнесено к полномочиям. Хочу – отберу, это называется.

Чиновники из опеки считают образцовыми только тех родителей, кто готов в точности выполнять их инструкции и предписания по воспитанию детей. Например, не заставлять ребёнка мыть посуду и убирать за собой в комнате («эксплуатация детского труда!»), не запрещать смотреть всякие мерзости по телевизору или в интернете («нарушение права ребёнка на информацию!»), всегда иметь в холодильнике продукты, положенные по «нормативам» опеки. При таком странном подходе к правам ребёнка практически у всех есть шансы попасть в число «нерадивых» родителей, а значит, и потерять детей. Их просто могут отобрать, а вас лишить родительских прав, а то и упрятать за решётку под лицемерными лозунгами о защите прав детей.

Рэм Латыпов из комитета «За гражданские права» заявляет: «Изъятие детей из семей – это наиболее грубое нарушение прав человека, которое в настоящее время распространяется всё более и более!» По его словам, зачастую при изъятии имеет место коррупционный мотив, поскольку ребёнка до двух лет очень легко продать на усыновление.

И вот тут-то мы подходим к самой болезненной стороне вопроса – почему же «правозащитники» не обращают большого внимания на несчастных детей алкоголиков и наркоманов, и тем более – не идут спасать беспризорников от голода, болезней и насилия со стороны взрослых педофилов и сутенёров? Но зато слишком активно обсуждают проблему домашнего насилия в благополучных семьях, когда нарушения прав детей «высасываются из пальца». Почему детей нередко изымают из вполне нормальных, культурных семей? С одной стороны, такие дети достаточно социализированы, ухожены, производят приятное впечатление и поэтому выше котируются на рынке усыновления и при устройстве в приемную семью, а с другой стороны, родителей обязывают оплачивать содержание ребёнка в приюте и приемной семье. Поэтому у платежеспособных родителей выгодно отнимать детей.

Проследить же судьбу детей, усыновленных иностранцами, зачастую бывает невозможно – и дети попадают в семьи садистов, растлителей или вообще бесследно исчезают. На черном рынке огромный спрос на детские органы, органы еще живых, желательно здоровых детей…

И – увы, это не ужастик, не страшная сказка на ночь, а неотвратимо надвигающаяся реальность.

А пресловутый денежный вопрос? Трудно даже представить себе, какой произвол и какой уровень коррупции будет в российских ювенальных судах и социальных службах, когда они получат практически безграничную и бесконтрольную власть над семьями. Шантажируя родителей лишением родительских прав, сотрудники ЮЮ смогут получать любую запрашиваемую сумму, поскольку дети – это самое дорогое, что есть у людей.

Приведем ниже мнение специалистов, работающих с проблемой ЮЮ – директора Общественного института демографической безопасности Фонда национальной и международной безопасности И.Я. Медведевой и члена правления Российского детского фонда Т.Л. Шишовой:

«Правозащитники», лоббирующие ювенальную юстицию, говорят о необходимости упразднения детских домов. Отобранные у семей дети будут направляться на усыновление в приёмные семьи. В условиях ЮЮ это может стать весьма выгодным бизнесом. Уже сейчас пособия так называемым «патронатным» семьям выделяются в размере 10 тыс. рублей в месяц на одного ребёнка в то время, как пособие на родных детей в 15 (!) раз меньше, что, кстати, трудно совместить с декларируемым намерением улучшить демографическую ситуацию. В Мордовии, одном из самых бедных регионов России, родители даже отказываются от родительских прав и оформляют на своих детей опекунство, чтобы получить возможность этих детей содержать.

Очевидно, что когда опека над детьми запахнет деньгами, контингент приемных родителей может существенно поменяться. Бессребренников и альтруистов начнут вытеснять корыстные и оборотистые люди, которые быстро сообразят, от кого зависит, сколько и каких детей можно получить. А зависеть это будет всецело от сотрудников ювенальных служб, они будут заниматься в том числе и распределением, «диспетчерской работой». Уже отработанная в других видах бизнеса схема «отката» здесь пойдет как по маслу.

В настоящее время в России интересы семьи и детей представляют-защищают множество государственных и общественных структур: суды, Министерство образования, Министерство здравоохранения и социального развития, Министерство внутренних дел, органы опеки и попечительства, детские комнаты милиции, школы, комитеты и комиссии, общественные правозащитные организации.

Необходимо досконально исследовать зону ответственности этих структур, их функции и, гармонизировав взаимоотношения между ними, выстроить в России эффективную систему защиты детей, о которой так ратуют наши либеральные коллеги. И выстроить ее на базе уже имеющихся структур и ресурсов, а не опускать на российскую почву почти никому не известное в России уродливое западное чудовище под названием «ювенальная юстиция».

Как вообще можно отделить защиту семьи от защиты детей? А разве не надо защищать матерей? А отцов, чей порог смертности в России выше, чем в других развитых странах? Верно, в России необходима полноценная семейная политика, направленная на укрепление семьи, создание здоровых семей и условий, снижающих количество разводов».

Наверное, не надо доказывать, что множество наших нынешних бед происходит от того, что в свое время мы не поинтересовались сущностью предлагавшихся «реформ», а поверили реформаторам на слово. В итоге – миллионы преждевременных смертей, рост преступности и социально значимых заболеваний, море слёз, множество человеческих трагедий. Но то, что нас ждет в результате «ювенальных» экспериментов над семьей, может быть еще страшнее, ведь если рухнет семья – рухнет всё общество.

И нужна нам сейчас не столько ювенальная юстиция, не очередное раздувание бюрократического аппарата, не новая кормушка для чиновников, сколько укрепление традиций, поддержка семьи, нравственное и духовное воспитание.

Любая семья – пусть даже с низкой зарплатой и несовершенными, но любящими родителями, своя, родная семья – эта та ценность, которую у ребёнка отнимать нельзя!

По материалам СМИ и интернет-источников подготовила Ю.Артамонова