Валерий Юрченков

Немного грассируя и картавя, золотой бард русской эмиграции Александр Вертинский пел:

Весь седой, как серебряный тополь,

Он стоит, принимая парад.

Сколько стоил ему Севастополь?

Сколько стоил ему Сталинград?

Эмигранты слушали эти строки стоя, а когда певец завершал, зал после молчания взрывался аплодисментами, шквалом аплодисментов. Аплодировали не певцу, аплодировали человеку, которому были посвящены эти строки – И.В.Сталину.

Отношение к И.В.Сталину и его деяниям долгие годы, десятилетия будет вызывать ожесточенные споры. Его имя и дела «развенчивают» и «ниспровергают», перекрашивают в один черный цвет, подают в негативном виде. Сам он, предвидя подобную ситуацию, писал: «На мою могилу нанесут много мусора, но ветер истории его развеет». «Ветры истории» действительно уже стали отметать наносное, высвечивая основное, глубинное. И помогает им память о героике модернизации страны, победе в Великой Отечественной войне, восстановлении экономики в тяжелейшие послевоенные годы. Помогает память о трагедии марта 1953 года, когда смерть И.В.Сталина была воспринята в регионах Советского Союза людьми самого разного социального положения, говоря словами Константина Симонова, с глубоким внутренним чувством огромности потери, огромности случившегося.

Будущий убежденный антисталинист Александр Твардовский писал в марте 1953 года:

В этот час величайшей печали

Я тех слов не найду,

Чтоб они до конца выражали

Всенародную нашу беду...

Маргарита Алигер вторила:

...В поступке каждом, в каждом слове

клянусь ему служить без срока

и до последней капли крови

быть каплей этого потока.

Михаил Шолохов не смог приехать на похороны вождя, но 5 марта в «Правде» появился его взволнованный очерк «Прощай, отец». Известный политолог Сергей Кара-Мурза вспоминает: «Смерть Сталина переживалась тяжело. Всем было ясно, что начинается какая-то новая жизнь, и неизвестно, чем это кончится. К власти шли люди, не имеющие тех общепризнанных оснований для власти, какие были у Сталина. Так что независимо от отношения лично к Сталину все были потрясены...». Будущий заслуженный поэт Мордовии Никул Эркай (Н.Л.Иркаев) писал:

Не верю я,

Что смерть смежила веки,

Что мы лишились

Друга и отца –

Среди живых

Останется навеки

Бессмертный образ Сталина

В сердцах.

Ему вторил малоизвестный в Мордовии Евгений Манько:

В траур одеты

Людские сердца,

Безбрежно

Горе народа:

Не стало учителя,

Друга,

Отца,

Того,

Кто нам дал

Свободу.

Того,

Кто всю жизнь свою

Народу

До капли

Отдал,

Кто всегда

Впереди был

В труде и в бою,

Заботясь

О счастье народном.

8 марта 1953 года в городах и районных центрах, на предприятиях, колхозах, совхозах, машинно-тракторных станциях Мордовии состоялись многолюдные траурные митинги. Во многих случаях они носили стихийный характер, люди стремились выразить свои чувства и настроения. В Саранске местом сбора стал памятник И.В.Сталину в центре города. К вечеру в митингах и демонстрациях стал преобладать организованный характер. 9 марта утром на Советской площади состоялся многотысячный митинг, на котором была заслушана трансляция траурных мероприятий из Москвы. Следом к памятнику И.В.Сталину были возложены венки от Мордовского областного комитета КПСС, Совета Министров и Президиума Верховного Совета Мордовской АССР. В почетном карауле стояли секретари Мордовского областного комитета КПСС И.П.Астайкин, Черемухин, Председатель Совета Министров Мордовской АССР Кокорев и Председатель Президиума Верховного Совета Мордовской АССР Селюкин. Далее венки возлагались представителями предприятий, учебных заведений города. Аналогичным образом ситуация складывалась и в соседних с Мордовией регионах. Сын автора известной на всю страну «Кантаты о Сталине», пензенского поэта М.Инюшкина вспоминает о событиях в Пензе: «...Все началось потом, после смерти Сталина, которую папа, как и весь народ, очень тяжело переживал. На Советской площади был установлен огромный сталинский портрет. Люди шли к нему так же, как в Москве ко гробу. Но ведь их никто не принуждал. И плакали все тоже по собственной воле».

9 марта 1953 года на общегородском митинге в Ардатове была принята резолюция: «Не стало нашего лучшего друга и отца родного Иосифа Виссарионовича Сталина. Но дело его будет жить среди нас в веках, и лучшим памятником ему будет построенный нами коммунизм». На траурном митинге на Саранском заводе электропромышленности рабочий-стахановец Д.В.Зенков говорил: «Большое горе постигло нас. Перестало биться пламенное сердце великого друга, вождя и учителя Иосифа Виссарионовича Сталина. Товарищ Сталин создал могучую партию коммунистов, воспитал и закалил ее. Продолжая бессмертное дело Ленина, товарищ Сталин привел советский народ к всемирно-историческим победам. Товарищ Сталин ушел от нас, но его великое дело вечно будет жить в сердцах миллионов простых людей. Великая партия коммунистов и все трудящиеся массы смело и уверенно будут продолжать победоносное шествие по пути, начертанному гениальным человеком современности, к вершинам человеческого счастья – коммунизму». Его поддержал стахановец Десяев: «Я тяжело переживаю кончину дорогого Иосифа Виссарионовича Сталина. Вся моя жизнь связана с именем товарища Сталина. Благодаря постоянной заботе о благосостоянии трудящихся, которая проявляется в нашей стране, я честно тружусь и испытываю подлинное счастье. Незабываемый образ великого Сталина будет всегда со мной. Я буду впредь трудиться, не покладая рук, с честью выполнять порученное мне дело, чтобы приблизить наше светлое будущее – коммунизм». В районном центре Чамзинка в Доме культуры на собрании жителей выступила заслуженная учительница РСФСР, депутат Верховного Совета СССР Волгина, которая заявила: «Образ Иосифа Виссарионовича Сталина будет вечно жить в наших сердцах». Ее поддержала комсомолка Арденкова: «Он дал нам счастье и радость. Его любовь и заботу о нас, молодежи, никогда не забудем. Мы твердой поступью шли, идем и будем идти путем, указанным тобой, наш родной и вечно живой Иосиф Виссарионович». Одновременно прошел митинг в колхозе «Путь Ильича» в селе Чукалы Ардатовского района, выступая на котором бригадир тракторной бригады М.Мокейкин заявил: «Славная память о самом великом, мудром и дорогом человеке Иосифе Виссарионовиче Сталине никогда не умрет в памяти народа. Его образ, его имя будут и впредь вести нас от победы к победе». Комментируя митинг, журналист И.Антонов писал: «Но разве выразить словами все, что есть на сердце! Разве измеришь чем-либо величайшую тяжесть утраты! Ведь не было и нет другого такого человека, который был бы так близок и дорог колхозному крестьянству. Это он – наш Сталин, гениальный продолжатель дела Ленина, вывел нас из нужды, помог крестьянству организоваться в колхозы, сделал наше сельское хозяйство самым передовым в мире, оснастил его новейшей техникой. Это свет Ленина-Сталина ярко озаряет ныне колхозную деревню».

Официальные сообщения о митингах и собраниях не передают охватившего людей горя, однако они позволяют отметить одну черту – всенародное признание заслуг И.В.Сталина. Даже не любившая его Анна Ахматова за несколько лет до смерти вождя писала:

Пусть миру этот день запомнится навеки,

Пусть будет вечности завещан этот час.

Легенда говорит о мудром человеке,

Что каждого из нас от страшной смерти спас.

Ликует вся страна в лучах зари янтарной,

И радости чистейшей нет преград, –

И древний Самарканд, и Мурманск заполярный,

И дважды Сталиным спасенный Ленинград.

В ходе митингов и собраний люди призывали теснее сплотиться вокруг КПСС, которая рассматривалась как продолжательница дела И.В.Сталина. В тех же Чукалах бригадир полеводческой бригады В.Кипайкин говорил: «Велико наше горе, но оно не должно сломить нас. В эти скорбные дни мы еще теснее сплотимся вокруг Центрального Комитета партии и Советского правительства, будем трудиться еще упорнее и мобилизуем все силы и творческую энергию на великое дело коммунизма». Аналогичная мысль звучала и в стихах Е.Манько:

...Крепом печальным

Увит портрет,

В трауре –

Алое знамя.

Но не сломит

Нас горе,

Нет!

Мы уверенно,

Твердо знаем:

Не согнуть

Нашей воли,

Упорства

И сил –

Наша партия

Тверже стали.

Взрастил ее

И в боях закалил

Бессмертный

Товарищ Сталин.

На митинге в Темникове было отмечено: «Дело Сталина в надежных руках. Его соратники крепко держат сталинское знамя, успешно претворяют в жизнь заветы нашего дорогого Иосифа Виссарионовича. Не пощадим сил, чтобы под руководством Центрального Комитета и Советского правительства претворить в жизнь сталинскую программу коммунистического строительства!».

Итальянский историк Дж.Боффа, суммируя свои личные впечатления и материалы многолетних изысканий, писал: «Советский Союз онемел. Те, кто присутствовал при этих событиях, помнят молчание, охватившее страну. В течение 30 лет во всей политической жизни страны доминировала эта личность: 30 лет непрерывных переворотов и преобразований без передышки. Чувства народа были сложны и драматичны, они соответствовали сложности тех событий и той борьбы, которую народ вел под руководством деятеля, который только что сошел со сцены, и относились они не столько даже к этому человеку, сколько к этапу жизни страны. Многих охватила глубокая и искренняя скорбь: толпы плачущих людей, запечатленные на газетных фотографиях, не были пропагандистским изобретением. Но, возможно, еще более сильным было смятение».

Отношение людей к смерти вождя, их неподдельные и искренние чувства отразили состояние общественного сознания, в котором И.В.Сталин уже давно превратился в живой миф – средоточие мудрости и провидчества. Однако была и иная реакция, в значительной степени не совпадавшая с народной. Особо стоит отметить психологическое состояние номенклатуры, которую сам И.В.Сталин называл «кастой проклятой». Оно тонко подмечено и передано в воспоминаниях Евгении Гинзбург, которая писала: «Уже и предварительные бюллетени повергли наше начальство в мучительное недоумение. Ведь они начисто забыли о том странном факте, что Генералиссимус сотворен из той же самой несовершенной плоти, что и остальные грешные. Уже сама по себе его болезнь становилась трещиной на теле той счастливой, понятной, гармоничной планеты, обитателями и хозяевами которой они были и с которой так ловко управлялись... Немудрено, что со многими из них в эти дни случались приступы стенокардии и гипертонические кризы. Нет, при всем реализме своего мышления эти люди не могли смириться с вульгарной мыслью о том, что Гений, Вождь, Отец, Творец, Вдохновитель, Организатор, Лучший друг, Корифей и прочая и прочая подвержен тем же каменным законам биологии, что и любой заключенный или спецпоселенец. Своенравие Смерти, вторгающееся в гигантскую систему, такую стройную, такую плановую, было непостижимо. Наконец, все они привыкли к тому, что люди высокого положения могут умирать только по личному указанию товарища Сталина. А тут вдруг...».

Надо иметь в виду и наличие реакции иного рода. В Мордовии, где размещался ряд лагерей, а на начало 1954 года в Темлаге находилось 17104 человека заключенных по 58 ст. УК РСФСР, она имела место. Так, когда в лагерь пришло известие о смерти И.В.Сталина, руководство растерялось: заключенных три дня не выпускали из бараков, на работу не выводили, даже пищу носили в бараки. Пополз слух: «Усатый хвост откинул». На четвертые сутки двор оцепили усиленными нарядами и вывели заключенных. Поднялся дикий шум. Потом из шума всплыло одно слово: «Подох...». Потом оно стало явственней и отчетливей. И наконец тысячи каторжных уст стали скандировать: «Подох! Подох! Подох!» Об аналогичной реакции вспоминал бывший заключенный, литературный критик А.Беленков: «Зекам долго не сообщали о смерти Сталина. Потом провели общее построение и поведали скорбную весть: «Умер вождь народов товарищ Сталин». Начальник лагеря приказал заключенным снять шапки и минутой молчания почтить память умершего. Заключенные сняли шапки и молча подбросили их вверх».

Ощущение радости, надежда на перемены охватила заключенных, политических ссыльных. Евгения Гинзбург в своих воспоминаниях очень точно передала эти чувства: «Немало сердечных приступов и нервных припадков было в эти дни и среди наших политических ссыльных. Десятилетиями лишенные надежд, мы валились с ног, пораженные первой вспыхнувшей зарницей. Привыкшие к рабству, мы почти теряли сознание от самого зарождения мысли о свободе. Прикованные к своей ледяной тюрьме, мы заболевали при воскресшем воспоминании о поездах, пароходах, самолетах...». Более приземленными были ощущения жены известного ученого-медика И.И.Кона, отбывавшего срок в Темлаге, П.Ю.Кон: «... Тогда уже животный страх поселился в наших душах. Мы ни с кем не общались. И только когда по радио объявили, что 5 марта 1953 г. Сталин умер, я вздохнула с облегчением. Знала – что-то наверняка изменится к лучшему. И действительно, наша жизнь пошла по другому руслу».

Однако вернемся к тому, с чего начали. Александр Вертинский пел:

Как высоко вознес он державу,

Вождь советских народов-друзей,

 И какую всемирную славу

Создал он для Отчизны своей.

Тот же взгляд, те же речи простые,

Так же мудры и просты слова.

Над военною картой России

Поседела его голова.

И все же стоит отойти от лирики и обратиться к научному анализу наследия И.В.Сталина. Известна блестящая характеристика руководителя Советского государства, данная Уинстоном Черчиллем: «Он принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой». Она образно передает роль И.В.Сталина в процессе превращения СССР в могучую мировую сверхдержаву.

С именем И.В.Сталина связано оформление Советского государства. Он придал большевистским импровизациям стройность и законченность, системность и организованность. При нем система власти превратилась в сложный механизм с очень непростым разделением функций и полномочий при единстве и целостности государственной машины. В отличие от В.И.Ленина И.В.Сталин был государственником и подлинным основателем Советского государства. Российская империя им была не просто восстановлена, а значительно увеличена за счет появления государств-сателлитов и союзников.

Именно И.В.Сталин непосредственно руководил наиболее существенными преобразованиями в социально-экономической сфере. Модернизация страны началась только с конца 1920-х годов, когда он сосредоточил всю полноту власти в своих руках. Некоторые результаты его деятельности неоднозначны, однако многие трудно не оценить, и особенно создание мощного военно-промышленного комплекса и сильного научно-технического потенциала. В результате сталинской модернизации экономики общественная производительность труда в СССР по сравнению с уровнем этого показателя в высокоразвитых странах составила в 1929 году 19%, а в 1950 году поднялась до 40%. После смерти И.В.Сталина приближение СССР по уровню экономического развития к опережающим его странам прекратилось. И.В.Сталину удалось нащупать фактически единственный вариант хозяйственной системы, адекватный идеологии и уровню развития мирового хозяйства. Она достаточно долго обеспечивала статус СССР как мировой сверхдержавы, была относительно эффективна и позволяла решать многие проблемы.

Из марксизма как теории революции И.В.Сталин создал государственную, державную идеологию, сочетавшую коммунизм с традиционной для России идеей Третьего Рима. Интернациональный по смыслу марксизм был превращен в национальную идею, национальную идеологию.

И.В.Сталин сумел превратить локальный большевистский эксперимент в событие мирового масштаба. Если бы СССР не победил во второй мировой войне, не превратился в сверхдержаву, не подчинил себе треть мира, события октября 1917 года остались бы только фактом российской истории.

Многое из этого в марте 1953 года люди понимали, может быть интуитивно, подсознательно, но понимали. Как нам далеко до их понимания...