Елена Калугина

Мой интернет-блог, которому исполнилось четыре года, называется «Хроника Великого Исхода: из горожанок в крестьянки». Название может показаться довольно пафосным и претенциозным. У моих постоянных читателей к названию вопросов не возникает, ибо по мере чтения приходит понимание: уровень «великости» определяется глобальностью перемен, наступивших моей жизни – жизни классического дауншифтера. 

Не очень люблю это слово – «дауншифтер» или буквально «внизповышатель», но именно оно отражает суть изменений в жизни среднестатистического ушельца. Мы осознанно «понижаем» уровень своего достатка и финансовых возможностей. При этом происходит тотальное повышение истинного уровня жизни – улучшение её качества.

Вопреки расхожему мнению горожанина, я такая (ненормальная, чокнутая, не от мира сего – нужное подчеркнуть) не одна. На просторах интернета по ключевым словам «дауншифтинг», «домик в деревне», «родовые поместья» и т.п. можно найти множество публикаций – блогов, статей, форумов. Скажу без ложной скромности: не каждый блог дауншифтера ведётся четыре года подряд и дольше, поскольку идеи приходят в головы людей, но далеко не всегда задерживаются там и становятся реальностью. Встречается множество ушельцев-теоретиков, которые знают о «правильной» сельской жизни буквально всё, становятся энциклопедистами, гуру и сами себе адептами. Но в силу обстоятельств непреодолимой силы никогда не покидают (и вряд ли покинут) городские пристанища.

Бывает и так: попался как-то блог, где автор с энтузиазмом расписывает начало эксперимента с «ленивым огородничеством», регулярно выкладывает фото, и вдруг... Тишина, больше ни единого поста. Читатели так и не узнали, чем дело закончилось. Осмелюсь предположить, что ничем хорошим, и автора можно понять: неприятно признать, что твой эксперимент потерпел неудачу, а благие намерения рассыпались, как карточный домик. Не каждый осмелится публично заявить об этом.

Ни в коем случае не хочу и не пытаюсь кого-то осудить, назвать мой путь самым гладким, лучшим или единственно верным. Просто рассказываю о том, что знаю сама, что видела собственными глазами и испытала на себе. Ошибки и неудачи неизбежны, они – часть пути и бесценный опыт.

Почему? Причины, мотивация

У каждого ушельца за плечами своя история, порой весьма драматичная. Извечная тяга человека к постоянству заставляет нас формировать жизненную колею, дающую иллюзию стабильности. И лишь обстоятельства, выбивающие из этой колеи, побуждают взглянуть на свой образ жизни критическим взглядом, думать, искать решения.

Порой условия жизни ухудшаются постепенно, не очень заметно. Например, зарплату не повышают, а цены медленно, но неуклонно растут. В какой-то момент понимаешь, что проветрить жилище, приоткрыв окно, невозможно, потому что с потоком уличного воздуха в квартиру врывается смог. Вода из-под крана стала грязной, невкусной, с посторонними химическими запахами, а дорогие фильтры не помогают, и бутилированная вода немногим лучше. В продуктовом магазине и на рынке всё меньше хочется что-то покупать. Красивые пакеты и коробочки, неестественно яркие мясные и колбасные срезы, восковой блеск фруктов, похожих на пластиковые муляжи, больше не обманывают: читаем на упаковках состав – сплошные «Е», натурального почти ничего не осталось.

Самочувствие ухудшается, доктора пугают скорой и окончательной потерей здоровья, выписывают ворох лекарств, назначают дорогостоящие исследования и операции. Иногда доходит до того, что врачи разводят руками и произносят разные слова, общий смысл которых – медицина бессильна. Ещё хуже, если сами как-то держимся, попривыкли, и не такое переживали, а вот дети... Те же проблемы, помноженные на сто, потому что мы ответственны за них. Если себя губить не жалко, то о них, несомненно, нужно позаботиться получше. Но как?.. Когда человек задаётся этим вопросом всё чаще, он начинает искать. И находит.

Мне повезло. Мой друг, удивительный человек, шёл впереди меня примерно на пять лет. Мы ровесники, но он понял намного раньше, что нам остаётся единственный способ жить в человеческих условиях и выжить – уходить из города на землю. Он и ушёл, с одной сумочкой, оставив новосибирскую квартиру взрослым детям. Уехал на родину предков, в Мордовию. И было ему в момент исхода чуть больше сорока.

Легендарная фигура – украинский дауншифтер Виктор Сергиенко, «Кошастый». Его концепция мирового кризиса и детальное описание собственной жизни ушельца-выживальщика изрядно помогли мне набраться смелости для решительного шага. И, конечно, подтолкнуло главное: собственный, внутренний кризис.

Серьёзная автомобильная травма, полученная в 2000 году, долгая и трудная реабилитация и постепенно пришедшее осознание того, что здоровье вернуть не получается, заставили пересмотреть многое. Работала я с 17 лет, сделала отличную по городским меркам карьеру – от лаборанта до финансового директора. Трудилась всегда с большим энтузиазмом, самоотдачей, часто отодвигая на второй план и свои интересы, и интересы семьи, ребёнка – частенько и вечера, и выходные проводила на работе. Бесконечные командировки и прочие прелести офисного трудоголизма. Травма не перечеркнула карьеру, но ограничила в движениях: ходьба с тростью, невозможность подняться по крутой лестнице и по трапу самолёта, невозможность пользоваться общественным транспортом наложили свой отпечаток. Но больше всего угнетало, что самочувствие со временем не улучшалось.

Всё острее чувствовала, насколько мне становится невыносимо работать на «чужого дядю», выполнять указания, биться за деньги и репутацию чьей-то фирмы с рвением, достойным лучшего применения. Не последнюю роль сыграло и внешнее проявление инвалидности: любопытные и сочувствующие, а иногда злобные и насмешливые (и такое бывает!) взгляды жгли спину, как огнём, и я никак не могла с этим справиться. Потому стала инстинктивно сторониться толпы, избегать публичности, всё больше замыкалась, старалась по возможности изолировать себя от людского внимания.

Пенсию по инвалидности назначили максимальную, поскольку я довольно хорошо зарабатывала. Стала подумывать: что, если просто уйти с работы, сидеть дома, заниматься любимыми делами – рукоделием, рисованием, музыкой? Посчитала и загрустила: даже если свести к минимуму все статьи расходов, большую часть пенсии съедят «коммуналка» и содержание машины (маленькой и недорогой), которая отчасти заменила мне травмированные ноги. На еду останется совсем минимум, а одеться-обуться, даже скромно, уже не на что... Ясно представила себе интеллигентных опрятных старушек, которые, страшно стесняясь, обшаривают городские помойки: видела таких не раз. И что-то мне не захотелось пополнять их ряды. Фриланс? Посещали мысли, но с моей профессией это такое же рабство, только на дому.

Жизнь в селе, по свидетельствам очевидцев, значительно дешевле, если не встревать в стройку, которая потребует серьёзных финансовых вливаний. Существенная экономия личного бюджета – «коммуналка». Если есть свой колодец или доступ к роднику, остаётся только оплачивать электричество. С газом получится больше, но газ я не хочу, предпочитаю дровяную печь. Ежегодные расходы на дрова вполне посильные. Часть продуктов можно вырастить самостоятельно, часть покупать недорого у местных жителей, кто держит свою скотину. Вполне реально найти пригодный для жилья дом с приличным участком за весьма умеренные деньги, если не стремиться обосноваться в слишком бойких туристических зонах и не гнаться за городским комфортом. Современный сельский дом, просторный, со всеми удобствами, частенько по цене превосходит городскую квартиру. Решила искать старенький, добротный, лучше бревенчатый, с большим участком. Пусть удобства будут во дворе, это не так страшно, как кажется на первый взгляд. Но непременно с баней. И со временем такой домик нашёлся в маленьком алтайском селе Каначак, стоящем на берегу красавицы Бии и отрезанном ею от «большой земли». Со всех сторон на сотни километров – настоящая нетронутая тайга.

Кто мы? Социальный срез

Кто мы? Кто эти люди, что променяли городской комфорт на жизнь в селе? Это может показаться странным, но среди нас мало рождённых в деревне. В основной своей массе ушельцы – уроженцы городов. Коренные сельские жители по-прежнему ищут счастья в городах или всеми силами стремятся стать горожанами. У них свои резоны, они устали видеть контраст между жизнью вокруг и жизнью в телевизоре, где все красивые, богатые, ухоженные, чистенькие, бесконечно валяются на пляжах возле тёплых морей, а в промежутках валяют дурака в офисах.

Итак: дауншифтеры, краткий статистические срез, полученный в Каначаке, где я прожила два года. Село примечательно тем, что из сотни жителей – примерно половина ушельцев. К сожалению, информация, приведённая ниже, не вся актуальная и точная, ибо много воды утекло, что-то изменилось, что-то подзабылось, что-то узнала не из первых уст, потому за абсолютную достоверность не ручаюсь. Мои заметки об односельчанах – это скорее вольный пересказ личных впечатлений, интерпретация, а вовсе не изложение фактов из биографий конкретных людей.

Н., фельдшер местного ФАП, женщина в возрасте, за плечами – годы работы в городе на «скорой помощи». Активная, энергичная, неутомимая. Приехала из города вслед за дочерью, ортодоксальной анастасиевкой. Н. – местный «ангел в белом халате», единственный квалифицированный медик, работающий по специальности, за исключением изредка наезжающих в село делегаций врачей из районной больницы.

Её дочь С., жизнерадостная молодая женщина, мать троих детей. Познакомилась с мужем В. на анастасиевском «слёте половинок». В. – инженер-строитель (очень полезная профессия на селе). Просторный добротный дом из бруса они построили сами несколько лет назад, потратив на стройку около двухсот тысяч рублей. Держат в тайге пасеку, в хозяйстве есть корова, лошадь, куры, сад-огород. Двое детишек родились в Каначаке, в домашних родах. Здоровенькие, развиваются прекрасно.

Оговорюсь сразу: к движению анастасиевцев отношусь лояльно и с симпатией, хотя некоторые идеи, изложенные в книжках Владимира Мегре, кажутся мне лёгкими «закидонами». В целом анастасиевцы-ушельцы из тех, с кем я лично знакома в реальной жизни, – милые, симпатичные, адекватные люди. И, что немаловажно, у них растут потрясающие детки – здоровые, раскрепощённые, любознательные, умненькие, не по возрасту развитые. Большинство таких детей рождены дома без всяких проблем, кроме «ювенальных»: почему-то в наше время родить ребёнка не в роддоме считается чуть ли не уголовным преступлением. По крайней мере, сложностей у родителей бывает достаточно.

Пожилая чета, пенсионеры П. Купили домик в селе, переехали в него из города, на покой. Живут тихо, размеренно. Держат несколько ульев, огород.

Семья Б. из Новокузнецка – муж, жена и сын-подросток, переехали уже при мне. Взяли два участка, всего получилось полгектара. Глава семьи – инженер, мастер на все руки, по совместительству местный «Шумахер» – автомеханик, владелец лифтованного УАЗа (весьма полезного на сельском бездорожье) и опытный участник ралли офф-роуд. За год построили дом, баню, хозпостройки. Дом выглядит внутри, как городская квартира, участок – хоть снимай для журналов. В хозяйстве несколько коров и птица. Люди трудолюбивые, общительные, с активной жизненной позицией, организаторы и вдохновители общественных инициатив по благоустройству села.

Семья из Белоруссии, молодой врач-педиатр О., мастер на все руки, с женой А. и двумя детьми. За лето поставил прекрасный дом. В хозяйстве коровы, козы, птица, лошадь, огород. С финансами хронические трудности, по очереди с женой ездят на заработки в Новосибирск.

И., молодая женщина, по специальности инженер. В прошлой жизни работала в городе, занималась строительством. Серьёзные неполадки со здоровьем заставили резко поменять образ жизни. Приехала в Каначак, стала изучать народную медицину, траволечение. Поставила себя на ноги сама. Каждое лето уходит в тайгу за травами, делает замечательные чаи и лечебные сборы. Преподаёт английский язык в
местной школе.

Уроженка Новосибирска Т., прожила в Каначаке несколько лет. Каждое лето к ней приезжал гость из Германии Х., друг и единомышленник. Поженились, живут в селе.

Семья К., приехали из Лондона. Муж – уроженец Эстонии, жена – из Нижневартовска, оба приверженцы древнерусских традиций. В Англии прожили вместе несколько лет, планируя переезд на Алтай. Трое детей, двое младших рождены в домашних родах, здоровы и благополучны. Глава семьи прошёл курс обучения, имеет британский сертификат «домашней акушерки», дающий право на родовспоможение. Впервые в истории такой документ выдан мужчине. В хозяйстве корова, птица, лошадь, огород. Мать семейства ведёт в клубе занятия по шейпингу, совершенно бесплатные. Отец обучает деревенских мальчишек приёмам русской борьбы.

Примечательна история двух семей – старожилов. Одна семья (мать с тремя сыновьями) переехала в Каначак из Уренгоя около двадцати лет назад. Встретились с другой семьёй, где росли три дочери. Мамы сговорились между собой и объединились: поженили старших детей (да-да, и в наши дни такое бывает!). Младшая пара только готовится создать семью – возраст не подошёл. Все они вместе – довольно популярный музыкальный ансамбль, исполняющий фолк-рок, выступают с концертами и на различных фестивалях. Одна из дочерей-невесток работает заведующей клубом, где на праздники ставят замечательные спектакли силами самодеятельных актёров – жителей Каначака. Девушки занимаются рукоделием, в семье принято носить сшитую и вышитую своими руками простую одежду из натуральных тканей.

Один из ушельцев – настоящий поэт П., у которого есть изданная книга стихов. Он привёз с собой в село замечательную большую библиотеку и даёт почитать книги всем желающим. А ещё он устраивает в своём доме поэтические вечера.

И это лишь некоторые из тех, кого я немного знаю. Поскольку я вела довольно замкнутый образ жизни, по гостям ходила редко, познакомилась далеко не со всеми. Поток потенциальных ушельцев, едущих в Каначак, не прекращается в любое время года: кто-то просто гостит, осматривается, а кто-то ищет подходящий дом или участок под стройку. Двери ушельцев, обжившихся в селе, не закрываются: принимают и одиночных гостей, и целые делегации, отвечают на вопросы, рассказывают о своей жизни, как она есть. Разумеется, против желания хозяев никто не войдёт даже в калитку, но давать интервью – это довольно приятно и интересно, да и самооценка подрастает.

Общая тенденция такова: как правило, когда кто-то из семьи переезжает в село, через некоторое время за ним тянутся родственники – кто в гости, а кто и на постоянное жительство. В основном, начинает молодое поколение, позже приезжают родители и бабушки-дедушки.

Зачем? Цели

Итак, подходим к главному: зачем это нужно? Что ищут люди,
оставляя городской комфорт и радикально изменяя свой образ жизни? Чего они хотят? Чего хотела я?

1. Чистый воздух. Одна из главных потребностей любого живого существа – чистая среда обитания. И воздух играет главную роль.

2. Чистая вода. Не менее важная потребность организма, большей частью состоящего из воды.

3. Чистая естественная пища. Топливо и строительный материал высокого качества для нормального функционирования и развития тела.

4. Следствие первых трёх: улучшение самочувствия, укрепление здоровья.

5. Собственный дом и земля. Возможность расширить жизненное пространство и обустроить по своему желанию, имея минимальные внешние ограничения. Вопреки устоявшимся мифам, ограничения всё же есть, ведь мы живём в правовом поле государства, по его законам, которые устанавливают рамки некоторых параметров нашей жизни, и этого не избежать.

6. Близость к природе, к естественной среде обитания. Созерцаем не
угрюмые угловатые очертания городских построек, а мягкие гармоничные линии, красоту. Слушаем не рёв моторов, а щебет птиц и непередаваемо вкусную тишину. Темп и ритм жизни приближаются к природным. Нормальная жизнь для всего живого – это жизнь по Солнцу: вместе с ним встаём, вместе ложимся спать.

7. Минимальный информационный шум. Эфир не загрязняется вопреки нашей воле. Переехав в село, я осознанно и легко отказалась от телевизора, о чём нисколько не сожалею. Даже отсутствие в поле зрения рекламных плакатов, как оказалось, уже огромное благо.

8. Минимальное количество людей в ближайшем окружении. Сбылась мечта: вижу людей издалека и, преимущественно, за моим забором. Впускаю в расширенное (см. пункт 5) личное пространство только тех, кого хочу и когда хочу.

9. Минимальные затраты на жизнь. Это действительно так: на те деньги, которые доступны мне в селе, в городе прожить нереально. Отчасти из-за соблазнов и тотального промывания мозгов рекламой. Как настоящий дауншифтер, я перестала потреблять сверх меры, и это огромный плюс.

10. Сладкое. Свобода. Непередаваемое чувство полного распоряжения своей жизнью. Упиваюсь им и никак не могу насытиться. Радуюсь тому, что мне теперь всё равно, какой день недели: не жду пятниц и не боюсь понедельников. Природный цикл диктует необходимость труда, но это труд на себя, в удовольствие. Совсем иные ощущения от усталости, когда ломит каждую косточку и тянет мышцы, потому что это – не сизифов труд. В действиях появляется осмысленность, целесообразность, гармония.

Кто обещал, что будет легко?
Проблемы и решения

Конечно, есть и проблемы. Представления о лучезарном будущем дауншифтера иногда разбиваются о реальность вдребезги. Как справиться и не потерять веру в правильность выбора? Как найти в себе силы не сдаться под понимающие ухмылки тех, кто не верил в тебя с самого начала?

И кто же не верил? Родные, друзья, знакомые. Если ты живёшь в круге единомышленников – тебе повезло. Бывает, что тебе сначала говорят: «Клёво придумала, ты молодец, ты смелая, дерзай». И всё это продолжается до тех пор, пока не начинаются сборы всерьёз и надолго. Вместе с ними стартуют истерики разной степени тяжести: «Не сходи с ума! Ты же в городе выросла. При чём тут дача? Дача рядом с городом, асфальт до калитки, в квартире ждёт ванна и тёплый горшок. Что ты будешь делать в глухой деревне за пятьсот километров от города? Грязь месить? В такой глуши ни приличной больницы, ни театра, ни того, ни сего, ни такого, ни эдакого...» И никакие аргументы (см. пункты 1-10) не принимаются.

Дальше всё зависит только от твоей решимости шагнуть в новую жизнь. Приготовься к тому, что существенная доля связей разорвётся. Постепенно исчезнут с горизонта знакомые, потом часть друзей. Родственники станут всё реже интересоваться, как у тебя дела. Будем честны сами с собой: общих тем для разговоров со временем останется совсем мало, обсуждать будет нечего, да и неинтересно. Вряд ли твоих городских приятелей волнует, что в этом году лук пожрала какая-то зараза, а вот морковка уродилась. Так же, как и тебе будет глубоко параллельно, что в городе изменили маршрут троллейбуса и перенесли остановку, а заместителя мэра уличили в коррупции.

И вот, ты на месте, обустраиваешься. Засучив рукава, смотришь на дом и особенно – на твою землю. Ты заранее её любишь и смотришь на неё с умилением. По сравнению с твоими дачными шестью сотками, новый участок в треть гектара кажется чудесно просторным. Пока не начинает непозволительно быстро зарастать травой. А рук у тебя всего две, и ты сторонница природного органического земледелия. Потому знаешь: пахать с переворотом пласта – ни-ни, нельзя! Структура почвы нарушится, а это плохо, ибо всё должно расти естественно, как в лесу, тогда растения будут друг другу помогать. С горечью наблюдаешь, как на участках твоих деревенских соседей работают трактора. Губят землю, хоронят плодородный слой. Начитавшись Курдюмова, Зеппа Хольцера и прочих продвинутых аграриев, действуешь, используя самые передовые приёмы агротехники, про которые читала в модных книжках.

Первой же осенью выясняется, что у соседей, которые всё делают неправильно, почему-то, как обычно, хороший урожай. А у тебя редиска не взошла, лук потерялся в высокой траве и сгнил, помидоры уходят в зиму зелёными, а перец вообще только зацвёл под первый снег. И на картофельном поле не видно картошки: её колорадский жук давно съел. Соседи у себя протравили, но ты – противница инсектицидных препаратов, а руками собирать жука с огромного поля не хватило ни сил, ни настойчивости.

И ты с удивлением обнаруживаешь, что не всё так плохо в агротехнике местных жителей, отработанной десятилетиями. Выясняется, что землю надо несколько раз перепахать, потом всю до последнего комочка перетрясти руками, выбирая корни многолетников, и только тогда можно пробовать мульчировать, использовать приёмы органического земледелия. А на целине у тебя не вырастет ни-че-го, сколько бы семян ты туда ни бросила. Точнее, вырастут вместо сельдерея и мелиссы – крапива и лебеда выше тебя ростом со стеблями толщиной в два пальца, которые только топором можно срубить. Если ты не совсем упёртая, оправившись от первого шока, начнёшь наблюдать, приглядываться к соседям и потихоньку учиться, ходить за советом к местным бабушкам, которые рады тебе и рассказать, и показать, и одарить семенами тех сортов, что здесь превосходно растут.

Проблема в том, что теория остаётся теорией, а критерий истины – по-прежнему практика. Хватит ума это понять и отказаться от некоторых красивейших, но нежизнеспособных представлений о «правильном» земледелии – значит, у тебя есть шанс закрепиться на этой земле и позаботиться о ней так, чтобы она благодарила щедрыми урожаями. Методы Зеппа Хольцера хороши в Альпах, методы Курдюмова отлично рабо-
тают в Краснодарском крае, но ты живёшь на Алтае, и здесь совсем другие условия – климат, рельеф местности, почва, осадки. Даже местоположение участка, ориентирование его по сторонам света имеет огромное значение. И тебе следует «на берегу» усвоить главное: ленивый земледелец и богатый стабильный урожай – понятия несовместимые.

Возникают у новоиспечённого сельчанина и проблемы, которые в большом городе проблемами не являются. О привычке с каждым чихом обращаться в поликлинику или бежать в диагностический центр к узкому специалисту – известному профессору – придётся забыть.
Найти в селе или в райцентре хорошую СТО или хотя бы грамотного автомеханика – задача почти неразрешимая. Чтобы пригласить электрика или водопроводчика, надо затратить уйму усилий и времени. Придётся избавиться от городской привычки выбирать подрядчика и диктовать ему условия: мол, не будешь делать, как я говорю (не согласишься предоставить скидку) – прогоню и найду другого. Подрядчик прекрасно знает: он тут на три деревни один, и деться тебе от него некуда. Или – пожалуйста, флаг тебе в руки, сама построй себе сарай. Именно потому в селе комфортнее других ушельцев чувствуют себя мастера на все руки – они минимально зависимы от чужой доброй воли. Хорошо, если поблизости живёт такой мастер, который не прочь заработать, помогая по хозяйству соседям.

Пожив после города в селе год-другой, становишься немножко философом и отлично понимаешь: нет неразрешимых проблем, есть лишь разные решения. И ещё: даже из самой безвыходной ситуации всегда есть, по крайней мере, один выход. И он там же, где вход: возвращайся в город, в плохую, но привычную среду обитания. Надо сказать, некоторые так и делают. Но я не из их числа.

Продолжение следует