Маргарита Сонина

 

* * *

По-мальчишески был беспечен

Он, и губ волновал изгиб.

– Начинаешь влюбляться в женщин,

А раз так, то порядком влип.

На весеннее солнце щурясь,

Усмехался и думал: «Вот.

Я, наверное, скоро втюрюсь –

Не хватало еще забот.

Перекрою сердечный клапан,

Всё забуду и стану рад».

...А с карнизов уныло капал

Нескончаемо мокрый март.

 

* * *

Избалованные потерями

И ласкаемы вечной скукой,

Злостно цокали, трудно верили –

Зацелованные разлукой.

В понедельник – всегда взъерошенно,

Ожидание снов на пятницу...

Не печалься, моя хорошая,

Исправляйся, и всё исправится.

Засорилось житьё сумятицей.

Сразу думаешь – бестолковая...

Просто сумрачных снов на пятницу

Не бери себе утром в голову.

Стосковалась тоскою жалящей?

Я возьму на себя заботу:

Обещаю, что потрясающий

Сон приснится тебе в субботу.

 

 

 

Яна Кошкина

 

Привет, незнакомец!

Позволь рассказать тебе сказку о том,

                                                                        как я ненавижу февраль.

Хоть даже ещё не успел он запачкать собой календарь,

Я рву с ним все связи и старательно забываю все сны,

Откладываясь каждый день понемногу на счёте весны.

 

Шею улицы многослойно опутали нитки гирлянд,

И она задыхается воплями автосигналов и фар.

Светофоры, залитые током, оцепенели и спят,

Пока по артериям города движется страшный пожар.

 

Пожар в глотке каждого встречного, кто потерял

Дорогу, себя самого и связку своих ненужных ключей.

И рвётся слезами наружу огонь, вещая, что ты опоздал,

Тебя напрочь забыли, стёрли к чёртовой матери –

                                                                                                                           ты ничей.

 

И каждый здесь может с успехом прожить без тебя,

Никто ничем тебе не обязан, и каждый неудержим.

Ты тут же подумаешь: «Нет, в этом холоде жить нельзя.

Каждый должен быть рядом с тем, кем он будет любим».

 

И ты прав. А я в эпицентре пронзительного сквозняка

Замерзаю, и пальцы теряют чувствительность,

Из-под подошв ускользает окружающая действительность.

Полные лёгкие дыма – сумка, полная молока.

 

Небо наполнено звёздами, улицы – пешеходами.

Но это похоже на правду только в данный момент.

Лишь капилляры вечно и неизменно кровью наполнены –

Той, что венчает подписью главный мой документ.

 

Чернила льются из вен, и я заключаю

Договор, вторично подписанный тёмной печалью.

Теперь она делает со мной всё, что ей только захочется.

Согласно подписанному, это уже не закончится.

 

Привет, незнакомец! Мне кажется, мы подружимся

И сдохнем в одной палате от рака лёгких

                                                                                           через несколько лет.

Ты слышал, что смерти нет? Мы закружимся

В вечности и докажем друг другу, что даже вечности нет.

 

А у меня, доктор, сердце надрывно ноет,

Пространство темнеет, превращаясь в космический ветер.

Солнце лучами остывшими старательно моет

Свой небосклон, что тотчас же стал прозрачен и светел.

 

Эй, незнакомец! Ты всё ещё здесь? Я тебя не вижу.

Ты мне не нужен, я тебе не нужна и подавно.

Мне нужно лишь то, что сугробы с города слижет,

И то, что второстепенное сделает главным.

Я не имею будущего, но не имею и прошлого,

Так как оно навеки оставлено чёрным спискам.

Я желаю тебе, незнакомец, как можно больше хорошего.

Забудь меня поскорее и останься, пожалуйста, чистым.

 

 

 

* * *

Сколько во мне пустоты?

Бабочки давно успели разлететься вдребезги

                                                                              о прутья грудной клетки.

Ледяной водой запиваю таблетки.

А как там ты?

Солнечные вспышки протекают сквозь кружево занавесок, целуют меня в сетчатку.

Осень пахнет красными яблоками и случайностью опечаток.

Я чувствую запах. Я снова умею дышать?

Да, но чуть тяжелее.

Сердце с надрывом расплескало внутри тишину.

Мне тебя не обнять, а тебе меня не понять.

Да и стоит ли вспоминать? Я целиком отдалась своему

унынию, и оно поглощает меня, заволакивает горькой слизью каждую клетку.

Такое случается, и даже, увы, нередко.

И никто не сможет ничего поделать, никто не отсрочит наступление холодов.

Ты готов?

Ветер стирает веснушки с кожи,

                                               отнимая последние граммы тепла.

Это было не так уж и сложно, поэтому я смогла

напрочь забыть, что собой представляет боль.

Сколько во мне пустоты?

Ответ: ноль.

 

 

 

Екатерина Панова

 

* * *

Не будите меня до весны:

Я сегодня морозом согрета.

Вижу светлые ясные сны,

От которых так пахнет летом!

Лишь накрыла меня зима

Своей тёплой пуховою шалью,

Я уснула, и стала весна

Для меня неизвестною далью.

Я проснусь только в марте теперь,

Меня солнце разбудит лучами!

Заиграет, как скрипка, капель,

И светлее станет ночами.

 

Хрустальный вождь

Я часто плачу в такт с дождём.

Я веселиться не умею.

О дождь, ты стал моим вождём!

Я стать другой, увы, не смею.

Как ни стараюсь, не могу.

Мне скучно, в сердце пусто стало.

Твои я капли берегу

В душе, а так беречь устала.

Пусти меня, хрустальный вождь,

Я убегу в леса и степи!

А дождь шепнул мне: «Не уйдёшь», –

И заковал в стальные цепи.

 

А я ответила: «Сбегу!

Сегодня, на рассвете, рано!»

Дождь засмеялся: «Я не лгу,

Беги – кругом моя охрана».

 

Я снова плачу в такт с дождём,

А на руках стальные цепи.

Мигнуло солнце: «Подождём,

А позже покорим все степи».

 

 

 

Ирина Торилова

 

* * *

Только представь:

Один из рынков большого города,

Полосатые кошки гуляют без повода,

Выглядывают из окон

Девушки, у которых отливает золотом каждый локон,

Предрассветная свежесть города,

Комок в горле.

Собой не доказывать ничего,

Туда, где не дышится, не показывать «вот же, вот!»

...женщина смотрит пронзительно-беспокойно,

Недолгая радость в глазах вдруг сменяется болью.

Утро большого города.

Вечные поиски выхода, малого повода,

Пыльца на пальцах.

Прохожие, к утру надевающие свой панцирь –

Это люди, каждую ночь считающие до ста,

Чтобы не просыпаться.

 

 

Солнце

 

Мы встретимся летом. И я попрошу рассказать

О дальних созвездиях, тех, где ты был или не был.

 

Дорога домой для тебя – невероятная небыль.

Солнце вставало над крышами, слепли глаза.

 

Будем как солнце – новым рассветом петь.

Нам так удобно, играя, прятаться в облаках.

Будем как солнце – и пёстрым бежит река,

В руках остаётся камешков светлых медь.

 

Будем бродить по осколкам пустых площадей,

Помнить бессонные ночи уютных костров.

Делиться улыбками с сотней счастливых людей,

Потом – забываться усталостью утренних снов.

 

Будем смеяться, друг друга перебивать –

Как речка бежала, плескалась вдали синева.

 

Мы расстанемся вновь... и под пальцами рвётся канва.

Напополам. Обещай обо мне вспоминать.

 

 

Маргарита Рёбрушкина

 

* * *

Где ты, скажи мне, где ты?

Где ты сейчас и впредь?

Пылью за пышной каретой

Взметнёшься, оставив скорбеть.

Где ты сейчас, моё сердце,

Где ты, мой разум, мой смех?

Хлопнет точёная дверца,

Места не хватит для всех.

Дробно топочут копыта,

Спицы мелькают в глазах,

Где ты, о та, что забыта,

Где моя боль и мой страх?

Где ты, мечта и надежда?

В грязной дорог борозде?

Где ты, наивность невежды

Неистребимая? Где?

 

 

* * *

И стучалась вода в тугие стенки бутылки,

И промокшие дни за окошком мелькали,

И сменялись дела, как брёвна на лесопилке,

И от сырости серой сапоги промокали.

И домишки глядели на луну молодую,

И шумел вентилятор – идей свидетель,

И шуршал домовой в уголке, негодуя,

На режима смещенье, и топали дети

Сверху, над головой – каждый шаг слышен...

И терзали предчувствия, как гиены.

И бродила ночь, как ворона, по крыше,

В душу передавая голоса из Вселенной.

И бежала жизнь – ворох мелких бедствий,

Торопясь, как ручей – колокольчик вешний.

Смерть её недоделок последствия

исправляла, вздыхая, вслед шагая неспешно.